Судьи жалуются на прокуроров

Среди последних юридических новостей мое внимание привлекло сообщение 14 октября об обращении председателя Совета судей общих судов Инны Отрош с письмом к Генеральному прокурору Виктору Пшонке о неявках прокуроров на судебные заседания http://jurliga.ligazakon.ua/news/2013/10/14/99456.htm .

Судьи жалуются на прокуроров за затягивание разумных сроков рассмотрения уголовных дел. Возникает вопрос: почему прокуроры не присутствуют в суде, не хотят ходить или допускают возможным не пойти? Интересно услышать комментарий Генерального прокурора. Ожидаю, что среди причин будет названо: большое количество дел; прокуроры перегружены работой; за всеми делами не успевают. Вот поэтому, мол, иногда и не приходят.

Лично мне не интересно, поругает Пшонка кого-то из прокуроров или не поругает. Хочется услышать от самих судей о статистике приговоров по делам, в которых они жалуются на прокуроров за неявку. Ведь логично допустить такое: если прокурор не приходит, то в обвинении он не заинтересован. Но почему-то я сомневаюсь, что именно по этим делам оправдательных приговоров было больше, чем в делах, где прокуроры являлись в суд исправно. Так зачем тогда жаловаться?

Расскажу о своих наблюдениях за работой прокуроров в одном из последних дел. Оно, как мне кажется, отражает суть поднятой проблемы. Моим подзащитным был человек, который согласился выдать знакомому доверенность на регистрацию фирмы. Как оказалось, таких фирм было зарегистрировано по этой доверенности с десяток. При этом обналичивались деньги, о которых мой клиент и не ведал. И вот через два года он узнает, что как руководитель ряда предприятий объявлен в розыск. Его задержали и арестовали. Предъявили обвинение за уклонение от уплаты налогов, фиктивное предпринимательство, должностной подлог.

В дело я вступил, когда его уже передали в суд. Материалов на 4 тома. В суде это дело слушалось 2,5 года. Прокуроры менялись один за другим. Чуть ли не на каждом заседании присутствовал новый прокурор. Он сразу же просил отложить слушание, так как ему нужно время на подготовку. Никто из прокуроров за время рассмотрение дела не то чтобы заявил хоть какое-то ходатайство или изложил возражения на приведенные мной аргументы – даже материалов с собой никаких не имели.

Жан-Поль Сартр писал: быть ответственным – значит быть неоспоримым автором события или вещи. В этом деле, как защитник, я определил такую задачу: доказать, что мой клиент не мог быть «автором» таких преступлений, как уклонение от уплаты налогов, фиктивное предпринимательство, должностной подлог. Ибо понятия не имел об основах ведении бизнеса, о налогах, о ведении бухгалтерского учета. Все эти вещи для него были «птичьим языком». Поэтому и ответственность за действия других лиц суд возлагать на него не может.

В суде я обращал внимание на безликое авторство и безответственность предварительного расследования. А именно: 1) не было установлено и допрошено лицо, на имя которого мой клиент выдал доверенность, и которое провело регистрацию всех фирм;

2) не были установлены фирмы-контрагенты, которые оплачивали услуги и товары фирм, на которых мой клиент был директором, а также их руководители.

Каких только услуг мой подзащитный не оказывал, судя из назначений платежей в выписках банков: консалтинговые, клиринговые, маркетинговые, сервисные, перевозки! А еще продавал оборудование, продукты питания, программное обеспечение, химреактивы, ценные бумаги, строительные материалы.

Хотя нет. Одна фирма-контрагент, заплатившая несколько миллионов за консалтинговые услуги, была идентифицирована. Допросили ее директора. Им оказался совсем молодой парень. В суде этот свидетель показал, что учился в институте и подрабатывал в магазине «Спортмастер» продавцом. Товарищ предложил ему заработать 100 долларов. А для этого нужно было только предоставить документы для регистрации на его имя фирмы. Парень согласился. Что происходило дальше – ему не известно. Дел фирмы он никогда не вёл, моего клиента ни разу не видел! Короче говоря, та же история. Только он в деле – свидетель, а мой подзащитный один год просидел в следственном изоляторе.

Когда дело совсем развалилось, прокурор изменил обвинение по указанным трем умышленным преступлениям на халатность. Тут и ежу понятно: ведь как-то надо оправдать арест. Правда, текст постановления прокурора об изменении обвинения мало чем отличался от текста обвинительного заключения в части уклонения от уплаты налогов. Разве что и зменилась формулировка из «умышлено уклонялся от уплаты налога на добавленную стоимость» на «ненадлежаще выполнял свои служебные обязанности из-за недобросовестного отношения к ним, что выразилось в ненадлежащем ведении налогового учета и отчётности, а также ненадлежащем осуществлении контроля за работой работников, которые ведут налоговый учёт и отчётность, что привело к непоступлению средств в бюджет». После оглашения нового обвинения прокурор выглядел смущённым моим вопросом об именах таких работников. Ведь из материалов дела было видно, что мой клиент значился единственным работником этих фирм.

В этом деле я не получил ожидаемого результата – оправдательного приговора не было. Рудимент совдепии крепко укоренился в психологии судей: было постановление о направлении дела на дополнительное расследование в прокуратуру, как это еще позволял Уголовно-процессуальный кодекс 1960 года. Судья не рискнул, а прокурор получил второй шанс. Сколько таких шансов нужно дать, чтобы прокурор научился да старые грехи заодно припрятал? Но в чём ценность такой работы прокурора?

Я неспроста упомянул выражение Жан-Поль Сартра об ответственности авторства: если нет автора обвинения, тогда и судить нечего. Можно, конечно, спросить об ответственности конкретного прокурора. Хотя лично мне как адвокату это не интересно. Мне всё равно, что вместо Иванова должность займет Сидоров. Допускаю, что многие люди из тех, кто сталкивался с бездействием конкретных работников прокуратуры, мне возразят. Но хотелось бы говорить, что не только нормы уголовного процессуального кодекса требуют участия прокурора в заседании. Сами по себе эти нормы лишь определяют поле деятельности прокурора, его возможность доказать виновность в совершении преступления. Тут не об обязанности явиться в суд говорить надо, а о качестве работы. Не идёт человек в суд, значит, не хочет. Нет интереса, содержание обвинения ему не важно. Тогда о каком качестве работы прокурора можно говорить?! О какой социальной миссии, профессиональном мастерстве может идти речь, если прокурор хоть и придёт на заседание, то в лучшем случае будет иметь с собой лишь кодекс. В цивилизованном обществе оценка судьями работы прокуроров определяется содержанием приговоров, а не слезными письмами!