Требования МВФ-2. "Поплывет" ли гривна?

Откуда у правительства и Нацбанка страх перед тем, чтобы гривну отпустить? Неужто кто-то боится, что это приведет к гиперинфляции? К гиперинфляции приводит финансирование дефицита бюджета не через кредиты в промышленность под проценты «бери и работай», а ч

Для начала – вопрос. Знаете, в каком году Украина установиларекорд по отрицательному сальдо внешнеторгового баланса? Вижу, что большинствов курсе. Для остальных сообщу. В 2008. Да, да. Именно тогда умные люди вокружении Юлии Владимировны подсказали ей «гениальную» идею приведения гражданк всеобщему потребительскому счастью. Экономика росла, зарплаты значительнойчасти украинцев – тоже, ресурсов было – завались, так что идея проведенияревальвации гривны выглядела как подарок для населения, до того складывавшегообменянные доллары в кубышки. И пошли в страну авто и бытовая техника, при этомочереди на фактическое получение тех же автомобилей, если и не напоминалисоветские многолетние, то многомесячные уж точно.

То, что за идеей ревальвации стояли вполне конкретные импортеры,многие из которых входили в ближнее окружение ЮВТ, для многих тогда секретом небыло. Впрочем, как и бредовость ситуации. Доллары, которые при предкризисномросте мировой экономики заработали экспортеры, начали массово вымываться изстраны. Зато счастье импортеров было обеспечено. Мой хороший друг, имеющий встране производство, в тот момент основанное на импорте сырья, и хороший сбытвнутри страны, при той ревальвации практически вышел из кредитных ресурсов и обеспечилсвой завод сырьем на несколько лет вперед.

Чем закончился тот взрыв «потребительского счастья»общеизвестно. Кризис бахнул, как обычно, неожиданно и уже к октябрю импортоказался практически заморожен, в сентябре гривна вернулась к довесеннемукурсу, а к декабрю курс от летних 4,7 за доллар взлетел к 7,8. Надо было срочноспасать импортеров – низкий обменный курс при практически парализованных рынкахсбыта мог бы закончиться уничтожением отечественной металлургии и химии впринципе. По результату того «экспериментально-кризисного» года странаоказалась в минусе внешнеторгового сальдо в размере 18, 6 миллиарда долларов. Засчет безумного импорта в первые девять месяцев и остановки экспорта в последниетри.

К чему все это пишу? Нет, отнюдь не к тому, чтобы вочередной раз проехаться по ЮВТ. Как макроэкономист нынешний премьер не сильноуступает бывшему. Поскольку рост внешнеторгового отрицательного сальдо за годыпремьерства г-на Азарова, как говорится, на лице. Доазаровский (кризисный) 2009– 5,7 миллиардов долларов США,  2010 год– 9,3 миллиарда, 2011 – 14,1 миллиард. В этом году, правда, можно говорить онекоторой позитивной тенденции. За девять месяцев негативное сальдо составляет 5,8миллиарда. Правда, объясняется это в первую очередь снижением импорта почти на12%. Поговаривают также о некоторых, скажем, сложностях в отношениях междуимпортерами и таможенными органами Министерства налогов и сборов. О том, чтоныне у народа просто нет возможности покупать что-либо дорогое и почти всегдаимпортное – просто умалчиваю.

Вообще же в мире нет нескольких разных точек зрения поповоду молодых и слаборазвитых экономик. Этим путем прошли все. Япония, ЮжнаяКорея со всевозможными Сингапурами и Филипинами, Китай с Россией (правда, сКитаем все несколько сложнее). Этот принцип заключается в следующем: экономикадолжна пытаться производить больше товаров и услуг самостоятельно, минимизируяимпорт и расширяя экспорт. И делается это лишь двумя путями. Первый, политическии дипломатически сложный. Наложение ограничений и таможенных пошлин наимпортные товары. Второй. Проводя разумную девальвацию национальной валюты пригибкой и льготной для собственных производителей денежно-кредитной политике.

Десятипроцентная девальвация гривны в год, если быправительство пошло этим путем с 2010 года, обеспечила бы:

Первое. Прибыль отечественных экспортеров (не их офшоров, аименно отечественных резидентов) увеличилась бы на 10%.

Второе. Реальная стоимость заемных ресурсов в гривнах для отечественногобизнеса уменьшилась бы на 10%.

Третье. Возросла бы стоимость некритического импорта, чтосоздало бы основания для развития отечественного товаропроизводителя, а,возможно, и улучшению инвестиционного климата в стране (хотя последнее в значительнойстепени зависит и от иных факторов, с которыми в стране, мягко говоря, не всехорошо).

Четвертое. Страна бы вышла если в не позитивноевнешнеторговое сальдо, то, как минимум, значительно уменьшило бы негативное.

Пятое. Значительно снизилась бы критичность зависимости отвнешних источников финансирования.

Шестое. Международные рейтинговые агентства не обещали быстране ту,.. скажем, В с минусами, которые они обещают ныне, убирая даже усамых авантюрных участников международного рынка желания рисковать в такойстране своими деньгами.

Из негатива. Доллар и критический импорт постоянно росли быв гривневом эквиваленте. Что плохо бы сказывалось на моральном климате встране, привыкшей все мерять в неотечественной валюте и стоимости коммунальныхуслуг.

Это, пожалуй, единственный негатив от гривневой девальвации.Если не сочувствовать, конечно, гривневым спекулянтам, которые за прошлые тригода едва ли не на 50% увеличили свое состояние за счет гривневых депозитов вбанковской сфере. Вообще же подобные вещи – приговор экономике любой страны. Вкоторой с точки зрения рентабельности первое место занимает бизнескоррупционно-бюрократический, а второе – бизнес банковского рантье.

В любом случае, за более мягкую кредитно-денежную политику иплавающий курс гривны говорят все экономические факторы. Против – сугубополитические.

Откуда у правительства и Нацбанка страх перед тем, чтобыгривну отпустить? Неужто кто-то боится, что это приведет к гиперинфляции? Кгиперинфляции приводит финансирование дефицита бюджета не через кредиты впромышленность под проценты «бери и работай», а через прямое бюджетноефинансирование социальных выплат для населения при общем падении производства.

Может, боятся социального взрыва? Социальный взрыв возникаеттогда, когда отечественные предприятия стоят или работают на нулевойрентабельности, отправляя работников в неоплачиваемый отпуск. Когда импортвытесняет отечественные товары, что приводит к уменьшению золото-валютныхзапасов страны, как результат – к еще более дорогим кредитам и ценовойинфляции, защищающегося от убытков бизнеса.

Когда, скажем мягко, недальновидная кредитно-денежнаяполитика правительства и Нацбанка умноженная на провокации каких-нибудь соседейили очередные проблемы в мировой экономике и падения рынков сбыта отечественногоэкспорта, с неизбежностью приводят к необходимости резкой эмиссии идевальвации. Тогда возникает угроза социального взрыва.

Что касается рантье. Риск не в том, чтобы при девальвациигривны в 10%  в год, получать не 14%, ареальные 4%. Это как раз нормальная мировая практика. Риск в том, чтобывкидывать гривны или доллары в банковский сектор, который берет их под такиебешеные проценты. В конце концов, кроме возможности зарабатывать на депозитах,современный мир придумал кучу других механизмов для того, чтобы «деньгиработали». Например, рынок акций, где риск, конечно, существует, но многократнониже риска отечественного банковского сектора.

Пожалуй, после либерализации кредитно-денежной политики и«плавающего» курса гривны, либерализация технологий привлечения средствчастного инвестора через акции предприятий должно стать следующим требованиемМВФ к нашей стране. Но это взгляд в будущее…

Пока же все просто криком кричит, что переход к плавающемукурсу и на порядки более мягкой кредитно-денежной политике уже не созрел, аперезрел. Но ныне вопрос уже стоит в иной плоскости. Даже, если это ипроизойдет, спасет ли это остатки отечественного бизнеса и банковский сектор, вкотором «работают деньги» отечественных рантье?