Украина чиновничья: квазикоррупция

Коррупция по смыслу, а не по юридической форме.

 Можно ли дать правовую оценку действиям, которые вне правового регулирования?

Внедрить субсидии, как средство финансирования энергокомпаний. Проводить сделки с облигациями госзайма для ухода от налогообложения и легализации прибыли. Закладывать в бюджет страны финансирование своих активов, при этом рассчитывать бюджет страны не по экономическим показателям, а по договоренностям. Принимать законы под личные проекты. Расставлять подконтрольных людей на госпредприятия для распределения денежных потоков. Использовать правоохранительные органы как средство политического и экономического давления.

На эти действия нет квалификации в уголовном кодексе. Ни одна статья, из существующих в кодексе, не имеет судебной перспективы, даже если зарегистрировать уголовное производство.

КВАЗИКОРРУПЦИЯ – это форма коррупции, которая не подлежит правовой оценке, находится вне правового регулирования, поскольку реализуется теми, кто влияет на закон. В своем роде – это коррупция по смыслу, а не по юридической форме.

Игра в «Имитацию борьбы» стала самой занимательной для правоохранителей всех уровней, а также законодательной и исполнительной власти. Правила игры для проштрафившегося чиновника простые: арест - картинка для обывателя и месседж для западных партнеров, досудебное следствие - период затихания, переквалификация - выход из игры за оплату.

«Модернизированный» уголовный процесс – это очередной уровень квазикоррупции: внес в уголовный реестр - оплата, вынес – оплата, следственное действие – расходы, обратное следственное действие – компенсация расходов плюс профит.

Суть коррупции для запада и Украины имеет кардинальные различия. В первом случае, привыкли к единоличию коррупционера, т.е. умысел чиновника направлен на злоупотребление своим служебным положением с целью наживы. У нас же, наоборот – единый умысел и выгода может быть у одного или группы людей, сверху или снизу, исполнители разных уровней могут выполнять функции, совершая правонарушения и преступления не имея умысла, или без совершения таковых, имея приказы сверху или просто выслуживаясь. Доказать такую вертикаль, да еще и с горизонтальными переходами, не под силу никому. Узнать и нарисовать при желании можно, но доказать не реально. Результат такой «картины маслом» - единичные дела в судах по исполнителям, с переквалификацией, и… реабилитацией.

Злоупотребление властью для участников власти стало признаком «качества» и верности идеалам системы. Повальное воровство чужими руками, тем более которое не подпадает по объективную сторону уголовного преступления, в личном понимании чиновника не является нарушением и тем более коррупцией. Поэтому в субъективной оценке своих действий коррупционер всегда «чист».

Для борьбы квазикоррупцией должны появится КВАЗИПРАВОВЫЕ методы. Чиновник не хочет тратить коррупционный профит здесь, непостоянство властей, хищные и голодные «блюстители закона», риск выявления несоответствия доходам, все это заставляет его выводить деньги за рубеж. Его тянет туда, где яхты и бутики, где показы и походы, где аристократия в модных смыслах, и детей своих они отправляют именно туда. Но там привыкли к другому, чиновник – это служащий, это тот, кто выбрал служение во имя результатов общества, страны, а не себя. И те, кто зарабатывает деньги, это хорошо знают. А значит, увидят и поймут, что приехал ВОР. Поэтому средством борьбы с квазикоррупцией может быть публичность всех чиновников для западных ресурсов, в том числе, с их е-декларациями. И чтобы списки мог видеть каждый, от владельца яхт, заводов, пароходов до продавцов в лавке.

Невозможность потратить нажитое, а не правовая ответственность, может перманентно убивать коррупционера изнутри, ...если побороть извне его не возможно, пока.