Недавно пришлосьуслышать мнение, что польза от принятия Закона «О доступе к публичнойинформации» (которую говоривший видел, прежде всего, в возможности узнать какможно больше подробностей из жизни чиновников, судей и работниковправоохранительных органов) полностью нивелируется Законом «О защитеперсональных данных». Мысль эта мне сразу чем-то не понравилась, захотелосьразобраться, верна ли она?
Оговорюсь сразу,что приведенного выше мнению о том, в чем заключается главное общественноезначение Закона «О доступе к публичной информации», я не разделяю. На мой взгляд,главное в нем – то, что он создает унифицированный и упрощенный, по сравнению спредусмотренными ведомственными НПА, механизм получения любым заинтересованнымлицом необходимой ему информации из госорганов.
И именно в этойчасти потенциально возможны проблемы. Логика отечественных чиновников зачастуюставит ведомственную инструкцию выше норм любого закона. Поэтому, принесовпадениях ведомственных НПА и законов, довольно часто приходится обращатьсяв суд, для того, чтобы именно этот орган напомнил о соотношении юридическойсилы актов разного уровня. Исход таких разборок, как правило, не в пользуинструкций.
Но, как уже показалопыт применения Закона «Об основных началах государственного надзора (контроля)в сфере хозяйственной деятельности», госорганы научились обходить это «досадноенедоразумение». Они просто активно работают над тем, что бы их деятельностьисключали из сферы регулирования «неподходящего» закона. Никто не можетгарантировать, что так не произойдет и при применении Закона «О доступе кпубличной информации».
Еще одна возможнаяпроблема в применении Закона «О доступе к публичной информации» заключается втом, что его нормы устанавливают гораздо более оперативный порядок реагированияна информационные запросы по сравнению с Законом «Об обращениях граждан».Поэтому не исключены попытки госорганов «потянуть время», ссылаясь на то, что ониимеют дело не с запросом, а с обращением. Для противодействия таким попыткамнадо обратиться к ст.3 Закона «Об обращениях граждан», в которой четкозакреплен исключительный перечень форм обращений и их отличительные признаки.Кроме того при написании запросов совсем нелишне будет очень внимательноотноситься к их оформлению, не забывая подчеркивать, что это – именно запрос опредоставлении информации.
А теперь, пожалуй,вернемся к анализу упомянутого в начале высказывания о конкуренции норм Закона«О защите персональных данных» и Закона «О доступе к публичной информации».
Сначала определим,в какой части действие этих Законов может пересекаться. Понятно, что речь идето какой-то информации, которая с одной стороны подходит под определениеперсональных данных, а с другой – од определение публичной информации. Осложняетзадачу то, что оба этих определения весьма широки.
Тем не менее, изних можно вывести примерную характеристику предмета спора – это задокументированная любым способоминформация, содержащая сведения о конкретном лице, которое может бытьидентифицировано, которая находится в распоряжении субъектов властныхполномочий.
Как можно увидеть,у потенциального предмета есть ряд ключевых признаков:
- информациякасается конкретного лица, которое может быть идентифицировано;
- информациянаходится в распоряжении субъектов властных полномочий.
При этом если авторзапроса в порядке Закона «О доступе к публичной информации» хочет получитькакую-либо информацию о себе, то никакой конкуренции быть просто не может – Закон«О защите персональных данных» прямо предусматривает право субъектаперсональных данных на получение информации о себе.
То есть конфликтвозможен лишь в случае, если лицо пытается в порядке Закона «О доступе кпубличной информации» получить сведения, являющиеся персональными данными одругом лице.
Для разрешенияколлизии стоит обратить внимание на следующую связку норм:
- ч. 2 ст. 14Закона «О защите персональных данных» устанавливает условия для распространениятаких данных без согласия лица, которого эти сведения касаются. Их два:
1) такоераспространение должно быть предусмотрено законом (в данном случае, на мойвзгляд, это условие соблюдено самим фактом существования Закона «О доступе кпубличной информации»);
2) такое распространениевозможно «лише в інтересах національноїбезпеки, економічного добробуту та прав людини».
- ч. 2 ст. 6 Закона «О доступе к публичной информации» устанавливает3 условия, которые должны совпасть, что бы информация считалась информацией сограниченным доступом:
1) это делается «виключнов інтересах національної безпеки, територіальної цілісності або громадськогопорядку з метою запобігання заворушенням чи злочинам, для охорони здоров'янаселення, для захисту репутації або прав інших людей, для запобіганнярозголошенню інформації, одержаної конфіденційно, або для підтриманняавторитету і неупередженості правосуддя»;
2) разглашениеинформации может повлечь за собой существенный вред эти интересам;
3) такой вредперевешивает общественный интерес в ее получении.
При комплексноманализе этих норм выясняется, что ключевой вопрос, ответа на который требуютоба закона – в каких интересах требуется раскрытие информации. То естьконкуренции норм как таковой нет. Есть общая позиция двух законов, котораязаключается в следующем:
вопрос о раскрытии сведений, подпадающих одновременно подопределение персональных данных и публичной информации, должен решаться вкаждом случае индивидуально на основании соотнесения общественной пользы отраскрытия таких сведений и возможного ущерба от их разглашения.
При этом стоитиметь в виду, что отказ в ответе на информационный запрос будет обжаловаться вадминистративный суд, и бремя доказывания будет лежать, прежде всего, наответчике.
Но в целом, всебудет зависеть от позиции судов. Поэтому, я уверен, мы еще вернемся к этомувопросу.