Вначале было Слово. Которое не воробей
Войны вполне могут начинаться из-за слов
Войны вполне могут начинаться из-за слов. Что происходит гораздо чаще, чем из-за их содержания.
В том числе - войны с собственным народом, то есть гражданские.
Такую роль сыграли, в частности, слова "государственный язык" и "федерализация".
Вполне мирные "официальный язык" и "децентрализация" или "налоговый региональный хозрасчет", не отличаясь по сути, наоборот - ведут к национальному примирению.
Так почему не сразу?
Аналогично - и с врагом внешним.
Он - о референдумах в Крыму и на Донбассе, мы - о них же и на ту же тему, но в Адыгее, Башкортостане, Дагестане, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкессии, Северной Осетии, Татарии, Тыве и Хакассии, где аналогичные проблемы не менее остры.
Здесь - как с высылкой дипломатов: коль слова от врага вызывают бои и кровь у нас, такие же слова от нас должны вызывать бои и кровь у них. Даже без военных действий это будет достаточно эффективно с учетом остроты накопившихся там проблем. Ну а всевозможные официальные опровержения от марионеточных царьков этих регионов лишь усилят возгоревшееся пламя, ибо дерьмо успеет попасть на вентилятор.
Почему этим никто не занимается?
Далее.
Слово (даже без сигнальных ракет, хотя можно и с ними) может помочь и определиться с ситуацией - где мирные зеваки, а где бандиты. Громко через мегафоны и репродукторы объявляется, как в своё время в Хорватии, что через 30 секунд все находящиеся там-то и там-то будут приравнены к бандитам, но имеют указанное время, чтобы это место оперативно покинуть. После чего добровольно оставшихся уже можно не щадить - это в бывшей Югославии оказалось весьма эффективно и даже оправдано впоследствии Международным трибуналом: всем была предоставлена возможность уйти.
Чем не прецедент?
Почему так не делаем?
Все мои вопросы не носят риторического характера, а требуют прямых ответов - ясных и понятных. Если я их не получу, то буду продолжать спрашивать через все доступные СМИ. Отмолчаться не получится.
Всегда ваш.
- Як почути майбутнє? Молодь, офлайн-спілкування і роль дорослих Олексій Сагайдак 15:49
- Секс під час війни: про що мовчать, але переживають тисячі Юлія Буневич 14:04
- Крутити корупційні схеми на загиблих – це за межею моралі Володимир Горковенко 10:13
- Україна: 68 місце за якістю життя і 87 за зарплатами – сигнал для реформ Христина Кухарук вчора о 17:58
- Вибір, як ключовий квант життя Алла Заднепровська вчора о 13:44
- Пристань для Ocean-у Євген Магда 16.05.2025 18:32
- Регламентування та корпоративні політики для електронного документообігу Олександр Вернигора 16.05.2025 17:15
- Покроковий алгоритм бронювання військовозобов’язаних працівників Сергій Пагер 16.05.2025 12:23
- Зупинити СВАМ – завдання стратегічного значення Євген Магда 15.05.2025 18:32
- Бізнес у пастці кримінального процесу: хто вимкне світло? Богдан Глядик 15.05.2025 18:26
- Коли лікарі виходять на подіум – більше, ніж показ мод Павло Астахов 15.05.2025 15:21
- Пільгові перевезення автотранспортом: соціальне зобов’язання чи фінансовий тягар Альона Векліч 15.05.2025 13:52
- ПДФО на Мальті та в Україні... Хто платить більше? Олена Жукова 15.05.2025 13:49
- Изменения в оформлении отсрочки по уходу: новые требования к акту и справке Віра Тарасенко 15.05.2025 12:23
- Як втримати бізнес на плаву: ключові фінансові помилки та способи їх уникнути Любомир Паладійчук 15.05.2025 10:27
-
Чим загрожує Україні Сіміон та які шанси Дана – п'ять фактів про вибори президента в Румунії
9830
-
Бізнес-тиждень: Ринки слухають перемовини, Нафтогаз шукає газ, Євросоюз повертає мита
Бізнес 5029
-
Де дивитися фінал Євробачення-2025 і з ким змагатиметься Україна
Життя 4519
-
Міжнародні вимоги до адаптації робочих місць для людей з інвалідністю. Як нам досягти інклюзивності?
Життя
3801 -
Що змінило хід виборів у Румунії і який урок з них має винести Україна
Думка 3650