Донецк. Ящик Шредингера
Гибель протестующего в Донецке пенсионера некоторые могут назвать последней либо предпоследней соломинкой, которая рано или поздно переломает хребет властному верблюду. Впрочем, на фоне ужаса, который у всех (по крайней мере, у всех моих знакомых) вызвали
Гибель протестующего в Донецке пенсионера некоторые могут назвать последней либо предпоследней соломинкой, которая рано или поздно переломает хребет властному верблюду. Впрочем, на фоне ужаса, который у всех (по крайней мере, у всех моих знакомых) вызвали события в Донецке, в некоторых из них взыграл врожденный объективист: мол, давайте вначале разберемся.
Являясь бесспорным сторонником объективности и непредвзятости, все же хочу им ответить: обстоятельства смерти шахтера уже не важны. Не из-за того, что истина в данном вопросе ясна: преступный, мол, режим, убил больного человека. Может быть, вовсе не убил. Дело уже не в этом. А в том, что общественные процессы уже не регулируются самыми объективными и честными расследованиями.
Как каждая сложная квантовая система в своих порывах, общество следует некому обобщенному импульсу, если хотите — принципу общественной суперпозиции. Из школьной физики вы, мы должны помнить, что субатомные системы невозможно описать в привычной для нас ньютоновской механике. Например, из-за того, что электрон одновременно обладает признаками частицы и волны, мы не можем сказать о том, в какой части атома в данный момент времени электрон находится. Мы может говорить только о вероятности нахождения частицы в той или иной области атома. Самые плотные сгустки этой вероятности называются орбиталями. Это и есть принцип квантовой суперпозиции — в пределах допустимой вероятности частица как бы рассеяна по полю орбитали. Она находится сразу и везде. Оставаясь при этом индивидуальной частицей. Такой вот парадокс.
Общественное мнение формируется примерно так же. Оно, как орбиталь, оперирует не фактами, а статистическим соотношением события с той или иной вероятностью его толкования.
Например, ситуация с гибелью шахтера в Донецке получила однозначное толкование в обществе. Не потому, что по данному конкретному факту все понятно. А потому, что каждый из нас допускает: вероятность того, что милиция могла попросту убить этого шахтера затоптав ногами, очень высока. Это мнение сформировано нашим личным опытом и опытом нашего окружения. Этот опыт показывает, что контакты с родной милицией ничем хорошим не оканчиваются. Соответственно, если бы общественная вероятность была другой, и коллективное восприятие трактовало произошедшее в Донецке как отклонение от нормы, другой была бы и оценка милиции. И вот как раз в общественной оценке милиции и виновна власть. Может быть, не в смерти конкретного шахтера. А в том, что возвела правовой и силовой беспредел в ранг нормы.
Так что наблюдаемый протест тоже не протест против конкретного объективного события. Это протест против той вероятностной ситуации, в которую скатилась страна. И смерть одного человека — это не соломинка. А последний квант энергии, способный развалить летящий в бездне космоса атом.
Перед нами стоит Ящик Шредингера. И в ящике этом лежит труп. Не кота. Человека. Почему он там лежит — потому что мы открыли этот ящик. Мы, как наблюдатели, заранее знали, что в ящике будет лежать не живое, но мертвое существо. Умерло оно насильственно — от капсулы общественного яда. Никакой сердечный приступ тут ни при чем: смерть в ящике Шредингера всегда начальственна. Имя этому ящику — государство Украина.
- НеБезМежне право Сергій Чаплян вчора о 21:44
- Недоторканні на благо оборони: головне — правильно назвати схему Дана Ярова вчора о 19:33
- Корпоративний добробут: турбота про співробітників чи форма м’якого контролю? Анна Пархоменко вчора о 15:04
- Як AI змінює структуру бізнесу: замість відділів – малі команди і агентні системи Юлія Гречка вчора о 14:07
- Жіноче лідерство в українському бізнесі: трансформація, яка вже відбулася Наталія Павлючок вчора о 09:50
- Проведення перевірок в частині вчинення мобінгу: внесено зміни до законодавства Анна Даніель вчора о 01:16
- Суд не задовольнив позов батька-іноземця про зміну місця проживання дитини Юрій Бабенко 30.06.2025 17:15
- Як повернутись до програмування після довгої IT-перерви Сергій Немчинський 30.06.2025 16:39
- Моральна шкода за невиконання рішення суду Артур Кір’яков 30.06.2025 14:21
- Путінський режим знову показує своє справжнє обличчя: цього разу – проти азербайджанців Юрій Гусєв 30.06.2025 10:51
- Зелений прорив 2025: як відновлювана енергетика відкриває шлях для України Ростислав Никітенко 30.06.2025 10:22
- "Розумні строки" протягом 1200 днів: чому рішення у справі стає недосяжним Максим Гусляков 28.06.2025 20:49
- Мир начал избавляться от иллюзий, связанных с ИИ Володимир Стус 27.06.2025 23:54
- Триваюче правопорушення – погляд судової практики Леся Дубчак 27.06.2025 16:19
- Дике поле чи легальна сила: навіщо Україні закон про приватні військові компанії (ПВК)? Галина Янченко 27.06.2025 16:03
- Президент поза строком: криза визначеності й мовчання Конституційного суду України 743
- "Розумні строки" протягом 1200 днів: чому рішення у справі стає недосяжним 413
- Реформа "турботи" 251
- Житлово-будівельні товариства: як знизити ризики у новому житловому будівництві 120
- Краще пізно, ніж бідно: чому після 40 саме час інвестувати в фондовий ринок 114
-
Найдорожчі весілля в історії: 5500 дронів, верблюди й нескінченна розкіш Безоса, Амбані та Чарльза
Життя 12647
-
"Гарантії безпеки" Кадирової представлять Україну на 61-й Венеційській бієнале: деталі
Життя 8460
-
На Черкащині викрили незаконний видобуток каолінів: за майже три роки – 14 000 тонн
Бізнес 7751
-
"Кремль втрачає контроль". Що означає конфлікт Росії з Азербайджаном
6853
-
21 удар по одному заводу. У Дрогобичі розповіли про наймасштабнішу атаку за час війни
Бізнес 5446