Глава 38. Прокурор Огнев

В одном из комментариев кто-то правильно написал, что я рассказываю нереальные вещи о нереальных людях, хотя все время говорю о том, что нужно действовать, перемещаться в места дислокации денег, улучшать себя, осваивать ораторское искусство, думать о том, кому, когда и что предлагаешь. Поэтому, наверное, и решил добавить немного жизненной реальности в книгу, о чем не рассказывают в вузах.

Простых решений в бизнесе, да и в жизни не бывает, мы всегда сталкиваемся с теми, кто нам завидует, вредит или ворует… Это могут быть не только рядовые граждане, но и те же чиновники, депутаты, и сама государственная машина, пропитанная большевизмом, тянущая на себе коммунистическое прошлое и ненависть к чужому успеху.

Реальность столкновения с государственной машиной всегда неизбежна.

Когда в 1988 году я открыл кооператив (напомню, налог тогда был 3%, и только через три года должен был подняться до 10-ти%), я был не знаком ни с какими махинациями в сфере бизнеса. Мы просто принимали вещи для кооператива, делали 10%-ную наценку на товар, с которого и платили налог. Все шло хорошо в течение почти трех лет. Папки в бухгалтерии накапливались, товарооборот рос, отчеты становились все более громоздкими. Ну и к 1990-му году кооперативов в Советском Союзе расплодилось невероятно много. Люди у нас все-таки предприимчивые.

Некий Артем Тарасов, московский кооператор, загрузив эшелон металлолома, куда попала и военная техника, отправил все это за рубеж. Он получил огромную по тем временам официальную оплату на счет кооператива и, оплатив все налоги, решил быть честным и по отношению к родной КПСС. Артем Тарасов был членом единственной партии в СССР – Коммунистической Партии Советского Союза с ее генеральным секретарем Михаилом Сергеевичем Горбачевым.

Артем Тарасов, как честный человек, пришел в свою партийную организацию и заплатил партийный взнос. При средней зарплате в стране 200 рублей, Тарасов заплатил партийных взносов на несколько десятков тысяч рублей. Что тут началось в стране! Выступления возмущенных партийных вождей, угрозы исключить Тарасова из партии, возмущение по поводу несметных сокровищ, которые зарабатывают кооперативы… Верховный Совет СССР тут же выпустил закон о запрете кооперативной деятельности в стране, связанной со скупкой товаров у государства. Для ограничения доходов кооперативов принять закон о том, что налог повышается с 3% до 60%, причем налог нужно уплатить задним числом – с первого дня работы кооператива. В общем, началась политика государственного удушения кооперативной деятельности.

Вот тогда-то я и столкнулся с государственной машиной. Закон принят, его надо выполнять. Бухгалтер жалостливо посмотрела на меня и после недолгих расчетов сказала, что мы не только должны будем заплатить все, что у нас есть, но и доложить своих тысяч эдак 50. Однокомнатная квартира, которая у меня тогда была, стоила примерно 10 тысяч…

Дома, лежа на кровати, под утро я с тоской смотрел на люстру и понимал, что мне придется отдать квартиру, и всерьез подумал, не повеситься ли мне на этой люстре. Мало того, что кооператив закрывали, так я еще и должен уплатить на годы вперед все, что у меня есть! Хищение в особо крупных размерах каралось 15 годами лишения свободы, а особо крупный размер составлял примерно от 10-ти тысяч. Было страшновато.

Вечером я сел в поезд и поехал в Киев.

Столицу я тогда не знал и, выйдя из поезда, попросил таксиста отвезти меня к Кабинету Министров. Он привез меня на незнакомую улицу с огромными, громоздкими зданиями госучреждений. Куда идти – непонятно, везде охрана. Я спросил, где приемная Верховной Рады. Мне показали дорогу к небольшому особнячку недалеко от Национального банка.

Никого в приемной не было, секретарь сказал, что меня сейчас примут. Я зашел в огромное помещение: посередине стоял стол, за которым сидел маленький человек. Пятиметровые потолки, огромные дубовые двери госучреждения увеличивали пафосность момента. Не успел я сделать и двух шагов, как маленький человек закричал, тыкая на меня пальцем: «Вы танками торгуете!». Я недоуменно оглянулся, возле меня никого не было. Танками я не торговал, в лучшем случае – кофтами и свитерами. Он повторил: «Вы разворовываете страну и танками торгуете!». Я попытался оправдаться, негромко сказав: «Вообще-то я по вопросу кооператива. Мы танками не торгуем». Маленький человек продолжал выходить из себя, заявил, что всех нас надо закрыть, что мы разворовываем страну. Тогда уже вышел из себя я. Не помню, что я ему говорил, но моя речь на него подействовала. После того, как он пригласил меня присесть, я стал объяснять, что мы не воруем, а работаем, а нас незаконно закрывают! Ведь исполкомы получили указания закрывать не все кооперативы, а только те из них, которые связаны с госзакупкой. Тон маленького человека смягчился, он почему-то начал мне жаловаться на свою жизнь (на дворе была перестройка), объяснять, что перекосы есть везде, но помочь мне он ничем не сможет. Он посоветовал мне написать жалобу и прислать ее в Верховный Совет УССР. Так я ни с чем и уехал.

Потом еще ругался в председателем райсовета, начальником отдела регистрации, тыкая им в эту самую запятую, что закон нужно читать и после запятой… Через время вышло объяснение, по которому кооперативы, не связанные с госзакупкой не закрывали, но 60%-ый налог фактически лишал нас возможности работать.

Надо сказать, что тогда уже начали регистрироваться малые предприятия с налогообложением в 20%. В течении двух или трех месяцев я зарегистрировал малое предприятие, но вопрос, что делать со старым кооперативом и дурацким 60-типроцентным неуплаченным налогом, оставался открытым.

В поисках выхода я побрел к одному из своих знакомых – старых цеховиков. Он посоветовал мне своего знакомого адвоката. Адвокат принимал одной из  общих юридических консультаций города. Это был седой мужчина лет 50-ти с лицом эдакого мудрого Иосифа. Он спокойно выслушал жалобы 28-летнего отчаявшегося кооператора (то есть меня) и задумчиво глядя куда-то в угол, сказал: «Вам надо к прокурору Огневу».

У меня похолодело внутри: «Почему к прокурору?». Он опят глубокомысленно посмотрел на меня. «Молодой человек, вам надо к прокурору Огневу», - повторил он с расстановкой. Я смотрел на него в недоумении. «Вы понимаете? К Огневу. К прокурору» - продолжал он монотонно говорить. «К какому прокурору?» - «К Огневу».

Он достал из ящика стола спичечный коробок и зажег спичку. Вот, говорит, прокурор Огнев, познакомьтесь.

«Сжечь?!» - прошептал я. «Я вам этого не советовал. Но прокурор Огнев – это единственный, кто вам может помочь».

С таким удовольствием гонорар я не платил никогда. 25 рублей перекочевали из моего кошелька на стол мудрого Иосифа.

Вышел я из юридической консультации окрыленный и счастливый. Вечером в подворотне, возле мусорника, когда уже стемнело со своим замом из багажника я доставал все документы и отчеты своего кооператива на прием к прокурору Огневу. Чиркнула спичка, языки пламени поглощали результаты трехлетней работы моего детища – кооператива «Союз». Документы предприятия хоть и плохо горели, и их постоянно приходилось ворошить палкой, но сгорали они до тла, не оставляя следа налоговых отчетов накладных товаров, ведомостей об оплате труда и расходных ордеров. Прокурор Огнев знал свое дело, он стирал с лица земли кооператив «Союз». В ритуальном пламени сгорала моя трехлетняя честная коммерческая деятельность. Государству после этого я больше не верил. На память я оставил только печать, которую потом где-то потерял.

Товары были переоформлены на новое предприятие. И я был абсолютно свободен от налоговых обязательств перед чудовищем по имени государственная машина.

Намного позже я узнал, что по всему Советскому Союзу в то время прокурор Огнев уничтожил огромное количество бумаг почти во всех населенных пунктах нашей необъятной родины. А через некоторое время прокурор Огнев проник и в саму КПСС, где сгорали документы наших вождей и ведомости об уплате членских взносов, в том числе и кооператора, из-за которого все это началось, – Артема Тарасова.

Артем Тарасов осел в Лондоне. Он – один из тех предпринимателей, которые убойным партийным взносом способствовал уничтожению монстра по имени СССР. А я пронес ненависть к налогам через всю свою коммерческую деятельность, и в парламенте всегда выступал за отмену налогов на территории Украины. Первые три года своей коммерческой жизни я честно платил налоги, потому что они были нормальными. К сожалению, сейчас ситуация не изменилась: государство не способствует развитию предпринимательства, а, значит, в стране 70% бизнеса будет продолжать оставаться в тени. Но это не повод ничего не делать. С этим надо жить, преуспевать можно и в этой не способствующей бизнес-жизни среде.

Реальности не учат в вузах, а вузовская мафия нас, предпринимателей, не допускает к преподаванию. Поэтому и возникла идея этой книги-тренинга «Стиль жизни и Бизнес Голливуда».

P . S .: Кстати, та поездка в Киев оказалась не бесплодной. Мысль о том, что не боги горшки обжигают, помогла мне. Через несколько лет я стал депутатом.