Энергосбережение по-украински, или много шума из ничего…

Несмотря на огромный потенциал и коммерческую привлекательность перспектив реализации комплексных реформ по энергосбережению, вокруг которых не утихают дискуссии и споры, за последние годы Украине так и не удалось сделать существенный действенный шаг в данном направлении. Причин тому множество. Однако главный камень преткновения лежит на развилке интересов противоборствующих политических элит и финансово-промышленных групп, спонсирующих избирательные кампании.

С одной стороны, все без исключения политики и бизнесмены прекрасно отдают себе отчет в том, что эффективное использование энергии в столь мощной с точки зрения потребления энергоресурсов стране, как Украина, способно ежегодно приносить многомиллиардную гарантированную прибыль. Существующий потенциал энергосбережения в Украине значителен. Например, у дельные энергозатраты Украины на 1 доллар ВВП в 2013 году превышали аналогичные показатели Великобритании – в 4,8 раза, Турции – 3,8, Польши – 3, Белоруссии – 1,8, России – в 1,3 раза. А объемы потребления газа в Украине, в 2013 году, были большими, чем в Польше, Бельгии, Чехии, Швеции, Норвегии, Латвии и Эстонии вместе взятых.

Энергосбережение снижает топливо-энергетическую составляющую в себестоимости производимых продукции или коммунальных услуг. Тем самым, увеличивается прибыль компаний, производящих и транспортирующих энергоресурсы. К тому же рынок энергосбережения многообразен, он может развиваться во многих направлениях. Как показывает мировая практика, одним из наиболее прибыльных и надежных направлений является энергосбережение в сфере распределения энергии.

По данным Международного энергетического агентства (МЭА) из всего объема распределяемой в мире энергии около 20% потребляется жилищно-коммунальной сферой (в Украине этот показатель существенно выше – 34%). Потребление энергии домашними хозяйствами в 19 странах–членах МЭА за последние 15 лет увеличилось на 15% (из них 30% обеспечивается за счет более активного использования бытовой электроники). На отопление, кондиционирование и нагрев воды в странах–членах МЭА потребляется свыше 50% энергии. Таким образом, спрос на продукцию и услуги жилищно-коммунальной сферы (электричество, тепло, вода, канализация, вывоз мусора, уборка территорий и т.п.) абсолютно стабилен. Его не снижают даже мировые экономические кризисы. Производителям и поставщикам коммунальных услуг не нужно искать потребителя – он всегда на месте и готов платить! И это – идеал для любого бизнесмена. Поэтому энергосбережение и вызывает массовый более чем живой интерес политиков разных стран. Энергосбережение стало источником прибыли финансово–промышленных групп во многих развитых странах мира. Отсюда и повышенный интерес к теме энергосбережения украинских политиков.

Беда наших политиков и финансово-промышленных групп в том, что рассуждая об энергосбережении, они нацелены не на вливание в энергосбережение собственных инвестиций, которые со временем окупят затраты и принесут прибыль, но на достижение мгновенного результата за счет использования бюджетных средств.

В то же время мировая практика показывает, что быстрый результат в энергосбережении может быть достигнут лишь в 10% случаев. В частности, такой эффект достигается, в основном, за счет внедрения неиспользованных организационных мероприятий. Оставшиеся 90% случаев требуют значительного времени и существенных инвестиций: если в 40% случаях эффективный результат достигается за счет реализации относительно малозатратных технических мероприятий, то остальные варианты требуют серьезных финансовых вливаний. Однако, политики и финансово-промышленные группы вкладывать свои деньги не хотят, а государственный бюджет такие затраты позволить не может. В итоге, все заканчивается разговорами и дискуссиями, а реформы в энергетике продолжают оставаться исключительно на бумаге.

Еще один корень энергетических бед Украины кроется в традиционной не преемственности меняющимися политическими элитами перспективных наработок своих предшественников. Последователи активно критикуют предшественников, признают их действия в энергосбережении ошибочными, подвергают сомнению принятые ими решения либо отвергают достигнутые результаты. Как следствие, происходит быстрое изменение «правил игры» на рынке. На одном направлении энергосбережения ограничивают либо отменяют государственные преференции, на другом – увеличивают.

Иностранные инвесторы не привыкли к столь тотальному отсутствию верховенства права и быстрой смене экономической политики в области энергосбережения. Подобная политическая непоследовательность и непредсказуемость настораживает и откровенно пугает их. Недостаточная законодательная защищенность вложенных инвестиций и полное отсутствие государственных гарантий окупаемости капитала привела к тому, что крупные иностранные инвесторы заморозили реализацию своих энергосберегающих проектов в Украине до лучших времен.

Не менее значима и проблема отсутствия комплексности в решении проблем украинского энергосбережения, отсутствие целевого критерия и непоследовательности действий. К примеру, заменили котлы на более совершенные, но оставили изношенные сети. Выделили средства на утепление зданий, но не определили критерий эффективности использования энергии. Как правило, никто сегодня не может ответить на вопросы: На сколько увеличится эффективность использования энергии после утепления зданий? К какому сроку будет достигнут желаемый результат? Как это можно будет измерить, если множество утепленных зданий не оснащены приборами учета потребляемого тепла? В итоге получаем весьма прогнозируемый результат, который характеризует еще один показательный пример.

Допустим, за счет взятого «теплого кредита» утеплили жилой дом. Температура на улице повышается. Соответственно и в квартирах становится теплее, вплоть до дискомфорта. Но, в большинстве домов, которые утеплили, не установили систему автоматического регулирования подачи теплоносителя в квартиры. Что начинают делать люди, когда становится совсем нестерпимо жарко? Правильно – открывают настежь окна! Какова эффективность затраченной на обогрев энергии? Правильно – минимальна!

В недалеком прошлом Украины принималось немало стратегий, государственных и отраслевых программ по энергосбережению. На их выполнение предусматривались бюджетные средства. Но фактическое выделение денег в различные годы ограничивалось 3% – 47% от запланированного. Вот еще одна беда! Возникает вопрос: почему предусмотренные средства на программы энергосбережения не выделялись по назначению в полном объеме, и куда они направлялись?

Отдельно следует сказать о непродуманности и необоснованности принимаемых программ. К примеру, предыдущая Энергетическая стратегия Украины предусматривала достижение к 2020 году показателя в 0,6 ГВт мощностей возобновляемой энергетики. Но, к моменту опубликования этой Энергетической стратегии введенные мощности возобновляемой энергетики Украины уже составляли 1,2 ГВт. Как же понимать такую стратегию инвесторам? Некоторые их них, повторюсь, восприняли ее, как сигнал к сворачиванию в Украине программ развития возобновляемой энергетики и энергосбережения. В итоге они закрыли или приостановили реализацию своих энергосберегающих проектов (EdF, GdF, Itron и т.д.).

Чтобы принимаемые программы энергосбережения в Украине работали эффективно, они должны соответствовать прежде всего интересам страны, а не только интересам отдельных политиков и финансово–промышленных групп. Государственные программы должны базироваться на существующих украинских реалиях и передовых инновационных тенденциях цивилизованного мира. Государство обязано своевременно перенимать и подкреплять такие тенденции законодательно, создавая обоснованные экономические стимулы для инвесторов.

Хочется верить, что в новой редакции «Энергетической стратегии Украины до 2035 года», которая сегодня готовится к рассмотрению в парламенте, будут учтены обоснованные предложения общественных профильных организаций, а законодатели внесут необходимые изменения в существующее законодательство по вопросам привлечения, защиты, гарантий возврата и получения прибыли от вложенного в украинскую энергетику капитала.