Новое усиление фискального давления на горно-металлургическую отрасль

Каждый год вместе с утверждением бюджета на следующий период в законодательство вносятся поправки, чтобы обеспечить наполнение нового бюджета. Этот год не стал исключением и при принятии бюджета на 2022 год в очередной раз произошло усиление фискального давления, в том числе на металлургов (в части изменения порядка расчета ренты на добычу железной руды и роста ставок экологического налога на выбросы СО₂).

История с рентой не нова и в периоды благоприятной конъюнктуры товарных рынков часто повышают ренту, чтобы обеспечить рост поступлений в госбюджет. Принятый недавно законопроект №5600 пошел не просто путем повышения ставок, а изменил методику расчета ренты. Этот момент следует пояснить подробнее.

Согласно еще действующему Налоговому кодексу, недропользователи имели возможность начислять ренту либо исходя из фактической цены реализации сырья, либо расчетной цены. Фактическая цена реализации была обязательной для использования нефте- и газодобывающими компаниями. Соответственно, производители железорудного сырья имели возможность использовать расчетную цену, которая учитывала затраты, связанные с добычей железной руды, плюс корректировка на рентабельность.

Использование расчетной цены железной руды выглядит логичным, поскольку добываемая в Украине железная руда, в отличие от нефти и газа, не является готовым для продажи продуктом. Руду необходимо обогащать, чтобы повысить содержание железа в конечном продукте. Основная часть добавленной стоимости украинского ЖРС как раз связана с операциями по обогащению, которые повышают содержание железа в два раза и более.

Законопроект №5600 фактически запретил использовать расчетную цену для железной руды. Теперь рента должна начисляться, исходя из индекса Platts IODEX Fe 62%, который отображает цену готового железорудного сырья, доставленного в Китай.

Такой подход изначально некорректен, поскольку добытая в Украине железная руда с содержанием железа 35% не может стоить столько же, сколько концентрат с содержанием железа 62%. При этом цена еще и не корректируется на логистические затраты, связанные с доставкой продукции в украинский порт и транспортировку из Украины в Китай. Методологически некорректно, когда объектом обложения рентой выступают логистические затраты.

Второе изменение коснулось ставок ренты. Текущая версия налогового кодекса предполагает дифференциацию в зависимости от индекса Platts IODEX 58% CFR Китай: если индекс равен или больше $70/т, то ставка 12%, если меньше – ставка 11%. В новой версии дифференциация более широкая:

> если IODEX 62% CFR Китай меньше $100/т, ставка ренты 3,5%;

> если IODEX 62% больше $100/т, но меньше $200/т, ставка ренты 5,0%;

> если IODEX 62% больше $200/т, ставка ренты 10,0%.

Скорее всего, ставка 3,5% стала поводом для распространения в медиаполе идеи о том, что украинские производители ЖРС станут платить меньше ренты. Это заблуждение, поскольку основное влияние на сумму рентных платежей окажет изменение подхода к определению цены.

По нашим оценкам, по новой методике рентные платежи в зависимости от уровня цены IODEX 62% могут в 2-4 раза превышать начисления по старой методике (около $200 млн). Это дополнительная нагрузка на горно-обогатительные комбинаты, которая вымоет средства, необходимые для их модернизации.

Кроме того, целесообразно обратить внимание на международный аспект, в котором работают украинские производители железорудного сырья. На глобальном рынке основным импортером железной руды является Китай, поэтому от него зависит динамика мировых цен. В последнее время в Поднебесной происходит много интересных и судьбоносных для отрасли событий. Китай взял курс на сдерживание роста производства стали, в том числе из экологических соображений. Китай разрешил импорт лома – это дополнительное условие, необходимое для развитие местной электрометаллургиии.

Последняя инициатива китайского правительства связана с ростом самообеспечения железной рудой. Прежде всего, Китай намерен нарастить внутреннюю добычу железной руды, чтобы увеличить производство концентрата с текущих 100 млн т в год до 370 млн т в 2025 году. В 2020 году Китай за счет внутренней добычи покрывал 19% своей потребности в железной руде, в 2025 году этот показатель может врасти до 22% и это не предел.

Дополнительно Китай намерен активизировать инвестиции в зарубежные железорудные активы и увеличить импорт руды с тех ГОКов, которые уже контролируются китайскими резидентами. С учетом низкого качества китайской железной руды это более перспективное направление.

В совокупности оба фактора будут оказывать понижающее давление на цены. Нет оснований считать, что в долгосрочном периоде цена на руду будет превышать $100/т. Скорее всего, цены будут заметно ниже. Поэтому подстраивание налоговой политики под краткосрочные колебания конъюнктуры товарных рынков выглядит нелогичным. Налоговая политика по своей сути долгосрочна, а для стимулирования экономической деятельности налоговая политика еще должна быть прогнозируемой. В Украине, к сожалению, таких характеристик у налоговой политики нет, поскольку она обеспечивает одну лишь функцию – наполнение госбюджета.

Еще одно нововведение, которое коснется всех промышленных предприятий, – рост ставок налога на выбросы СО₂ в 3 раза (до 30 грн/т). Для металлургических предприятий – это дополнительные расходы на $20 млн. Украинские законодатели мотивируют свое решение якобы низкими ставками по сравнению с ЕС: мол, в ЕС цена СО₂ уже €80/т, а в Украине – только €0,3/т (10 грн/т до последнего времени).

Однако такое сопоставление ошибочно и вот почему. В Украине взымается экологический налог. Поэтому производители платят 10 грн с каждой тонны СО₂. В ЕС действует совершенно иная система – это торговля парниковыми квотами. Европейские производители обязаны покупать парниковые квоты, чтобы покрывать ими свои выбросы СО₂. И цена СО₂ в Европейской системе торговли квотами составляет €80/т.

Но параллельно в ЕС есть бесплатные квоты (они распределяются для поддержания конкурентоспособности местных производителей по сравнению с предприятиями, которые находятся за пределами ЕС и не платят за выбросы СО₂). Выделение бесплатных квот привело к тому, что по итогам 2020 года европейские металлурги покупали в среднем только 5% от общего объема необходимых квот (95% покрывалось за счет бесплатных разрешений), европейские производители удобрений – 18%, европейские цементные заводы – 15%. Это средние показатели по отраслям. По факту многие производители ничего не платили за выбросы СО₂, потому что имели избыточные бесплатные квоты. Получается, что во многих случаях украинские производители могут по факту платить за выбросы больше, чем их европейские конкуренты.

Использование опыта других стран требует тщательного анализа и адаптации к украинским условиям. В противном случае будут ухудшаться экономические условия деятельности и инвестиционный климат в целом, как это происходит сейчас. Остается надеяться, что эти ошибки будут учтены и исправлены в будущем.