Минск, рассказ итальянца: "На полу, на стенах, на потолке, кровь была повсюду"

Немецкое издание в начале статьи написало: Предупреждение: интервью содержит описание жестокого насилия.

Клаудио Локателли в «клетке», в которой он содержался с другими заключенными-иностранцами в Минске © Антон Старков

Когда я начал читать и смотреть, то, что происходит в Минске и других городах, то не мог поверить своим глазам. От Лукашенко (хозяина) ничего другого я не ожидал, но то, что молодые белорусы в форме, будут так жестоко избивать своих соотечественников, чьих-то детей, братьев, отцов, дочерей, сестер, матерей я никогда не мог себе представить. И в этом я не одинок. Белорусская писательница Светлана Алексиевич, лауреат Нобелевской премии по литературе 2015 года, в интервью Белорусской службе Радио Свобода, так сказала о происходящем: «…то, как ведет себя ОМОН, мы даже не могли себе представить... Мы видели, как это происходило в других странах, но то, что у нас происходит, когда стреляют в машину, где маленький ребенок, и он лежит весь в крови, когда беременную женщину избивают, задержанных душат коленями – как то, против чего восстало темнокожее население Америки».

Немецкое издание die Zeit взяло интервью у итальянца Клаудио Локателли, который  провел 60 часов в тюрьме временного содержания в Минске. Вот что он рассказывает о произволе и пытках - в центре Европы. Ниже идет перевод статьи.

«Клаудио Локателли находился в Беларуси с начала августа, так как принимал участие в соревнованиях по экстремальным видам спорта. Когда в воскресенье начались акции протеста, он вышел на улицы Минска, чтобы рассказывать об этом. У него не было аккредитации журналиста. Локателли работал внештатным журналистом, но, согласно его страничке в Фейсбуке, он считает себя независимым, а "giornalista combattente": борющимся журналистом. В 2017 году он присоединился к курдским сирийским демократическим силам в борьбе против ИГИЛ и воевал с ними в течение семи месяцев. Во время коронавирусной пандемии он работал  добровольцем. То, что он рассказывает в этом интервью, подтверждают и другие журналисты, такие как российский Антон Старков, который находился с ним в одной камере. Старкова выпустили раньше.

ZEIT ONLINE:  Господин Локателли, Вы были арестованы в центре Минска 9 августа, в воскресенье в день выборов в Беларуси. Что произошло?

Клаудио Локателли: Тысячи людей вышли на улицы в тот вечер. Я тоже вышел, мне было интересно. Я был в переулке, там было довольно тихо. Когда я спрашивал у  белоруса, который говорил по-английски, о том, что происходит, ко мне подошел милиционер. Я сказал: "Я итальянский журналист". Полицейский оставил меня в покое. Тут же ко мне подошли еще около десяти или двенадцати полицейских. Я снимал их. Они начали бить меня без предупреждения, били дубинками по ногам, выпустили мне в лицо перцовый аэрозоль и разбили мой мобильный телефон. Я продолжал кричать: "Я журналист, я журналист!"

ZEIT ONLINE: Это действовало?

Локателли: Во всяком случае, с другими людьми они были более жестоки. Когда я был на земле, они связали мне руки. Меня отвели в полицейский автобус. Сначала я был там один с полицейским и водителем. Я начал разговор, спросив по-русски: "Вам нравится Италия? Я итальянец, почему я здесь?" Полицейский отреагировал дружественно. Он сказал: "Ювентус, Ювентус!" Я думал, что ситуация разрядится, но потом меня отвезли в полицейский участок. (Примечание редактора: это изолятор для предварительных арестов на улице Окрестина в Минске)

ZEIT ONLINE: Что там произошло?

Локателли: Я не мог открыть глаза должным образом из-за перцового аэрозоля, и все, что я слышал, было: "Сколько людей, сколько людей". Спецназовцы привозили в эту тюрьму сотни людей. Тогда я  понял: это конвейер. У сил безопасности не было стратегии. Они просто хотели посеять страх и забирали всех, кто был на улице.

ZEIT ONLINE: Что было дальше?

Локателли: Меня поставили к стене, как и всех остальных. Мужчины в черной форме и в черных масках на лице били меня головой о стену и дубинками били по ногам, хотя и не так яростно, как раньше на улице. На голове не осталось видимых повреждений, но на ногах да. Слева от меня стоял молодой китаец. "С тобой все в порядке?", спросил он меня. Потом моей головой снова ударили о стену.

ZEIT ONLINE:  Сколько вас было?

Локателли: В этом коридоре нас было от 100 до 200 человек: женщины и мужчины всех возрастов, белорусы, иностранцы. Нас заставили поднять руки вверх, опустить головы, смотреть на пол и расставить ноги. Примерно через 20 минут нас повели по коридору. Я видел молодую женщину с полностью разбитой  челюстью, она истекала кровью. Потом нас отделили от белорусов и посадили в камеру. Пустое помещение с голыми бетонными стенами, на потолке решетка.

ZEIT ONLINE: Кто еще сидел с Вами в камере?

Локателли: Там были китайцы, двое русских, один из них журналист Антон Старков. Швейцарец, турок, туркмен, молдаванин. Позже к нам присоединились поляки и украинцы.

ZEIT ONLINE: Знаете ли Вы, почему остальные были в этой стране?

Локателли: Русские были журналистами. Турок был студентом и переводчиком. Швейцарец был спортсменом и шел домой, когда его арестовали. Туркмены были в Минске, они там учились. Кроме 19-летнего китайца, никто не принимал участия в протестах. Молдаванин представился Николаем. Он рассказал нам, что был там в качестве международного наблюдателя за выборами по приглашению Президента Лукашенко. А теперь его арестовали. Это было трагично и безумно одновременно. Через семь-восемь часов Николая освободили.

ZEIT ONLINE: Белорусские государственные СМИ неоднократно пытались дискредитировать протесты как иностранное вмешательство.

Локателли: Однажды приехали журналисты Белорусского государственного телевидения, я не знаю точно, с какого именно канала. Они вывели украинцев и русских, которые должны были подтвердить, что протесты организовывались извне. Их первым вопросом было что-то вроде: "Вы иностранцы, вы приехали из России на акции протеста?". Они также хотели, чтобы мы подписали документ на русском языке. Я думаю, это было признание вины или что-то в этом роде. Даже русскоговорящие не понимали, о чем речь, потому что это было так закамуфлировано. Поляк был единственным, кто подписал его. Остальные отказались.

ZEIT ONLINE: Вы были в тюрьме 60 часов. Вам разрешили связаться с кем-нибудь за это время?

Клаудио Локателли: Нет. Я сам тайно позвонил в итальянское посольство. Мой рабочий телефон, который был разбит, был изъят полицией. Но у меня все еще был личный мобильник, который они не заметили. Я сделал несколько фотографий нашей камеры, затем позвонил в итальянское посольство. Как раз в тот момент, когда я просматривал свои данные, пришел полицейский. Он забрал мой телефон и мой паспорт.

Утром нас вызывали по имени, один за другим. Полицейские обыскивали нас и забирали все, часы, документы, шнурки, все. Потом  отправляли нас обратно в коридор, где мы были накануне вечером. Там мы увидели засохшую кровь. На полу, на стенах, на потолке, кровь была повсюду. Я видел человеческие зубы, лежащие вокруг, вырванные сережки, монеты. Это было ужасно. И все было заполнено рюкзаками и сумками тех, кто был арестован. Их мобильные телефоны постоянно звонили, так как родственники и близкие разыскивали пропавших без вести.

ZEIT ONLINE: Что случилось в тот день?

Клаудио Локателли: Они отвели нас в камеру, которая была примерно четыре на четыре метра. Сначала нас было 15. Все иностранцы, кроме девушки из Минска, которая сидела в углу. Она не выглядела так, как будто ее били, но она была ужасно напугана и не реагировала. В камере был туалет. Вечером двум российским журналистам было разрешено уйти, среди них - российский журналист Антон Старков из газеты "Ежедневная буря". Но пришли новые люди. Сначала украинец и туркмен, которых сильно избили. У украинца были разбиты стекла, осколки стекла попали в его глаза, которые истекали кровью. Потом привели украинца и поляка. Они были полностью голыми. Нас, девятнадцать человек сидели в узкой камере. Полиция спросила, не хотим ли мы поесть. Мы кричали: "Да, пожалуйста, принесите нам еды!" Но нам ничего не дали. Они, кажется, находили это забавным, пытать нас. Стресс был огромным.

Китаец не мог овладеть собой, он кричал, возмущался  и обижался, когда мы попросили его замолчать. В какой-то момент у швейцарца не выдержали нервы. Я спел с ним песню, чтобы успокоить его. Как и я, Антон, пока он был с нами, пытался успокоить группу. Потому что если бы хотя один из нас сорвался, нас бы всех избили.

ZEIT ONLINE: Вам давали воду для питья?

Клаудио Локателли: В камере был старый кран. Она был сломан и обернут тканью, которая была пропитана кровью и, возможно, мочой. Мы старались не пить, но это было невыносимо. Потом мы стали пить из этого крана. Утром 10 августа меня сильно вырвало, вероятно, из-за воды. После четвертого приступа рвоты  вызвали врача. Полицейский на самом деле привел медсестру. Мне пришлось просунуть левую руку через заслонку в металлической двери. Она взяла мой пульс и сказала: "С ним все в порядке". Но нам было легче, чем белорусам. Больше всего пострадали белорусы.

ZEIT ONLINE: Что происходило дальше?

Клаудио Локателли: Днем было тихо, но ночью начались крики. Во вторую ночь мы могли немного смотреть сквозь заслонку в стальной двери. Мы видели сотни людей, стоявших в коридоре у стены. Но потом полицейские закрыли наш люк. После этого мы могли слышать только крики полицейских: "Быстрее, быстрее! Вперед направо, вперед налево!" Одного человека  я не могу забыть. Мы слышали, как его били, кричали и кричали. Потом он, кажется, задохнулся. Думаю, он подавился собственной кровью. А потом мы услышали только  стук. Бум. Он  упал. И все это происходит в Европе в 2020 году.

Локателли: Как раз перед тем, как меня отпустили, один полицейский вежливо сказал мне: "Солдаты хотят тебя избить, и мы ничего не можем сделать, чтобы защитить тебя". Я был поражен словом "солдат", потому что в самой тюрьме не было солдат. Я думаю, это была стратегия. Полицейские знали, что меня скоро отпустят. Мне показалось, что они пытались скрыть то, что случилось. Они хотели обвинить других.

ZEIT ONLINE: Через 60 часов тебя отпустили. Как это случилось?

Локателли: Во второй половине дня 12 августа один парень сказал мне: "Давай, ты едешь домой". Копы вернули мне мой рюкзак, часы, сломанный рабочий телефон. Они попросили меня проверить, все ли на месте. Их поведение полностью изменилось. Впервые мне не пришлось опускать голову. Меня забрал вице-посол Италии. Мы быстро уехали на дипломатической машине.

ZEIT ONLINE: Вы вернулись в Италию в четверг. Вы знаете, что случилось с Вашими товарищами по плену?

Локателли: Швейцарец был выпущен в пятницу. Я не знаю, что случилось с остальными. Как раз перед тем, как меня отпустили, был вызван один из украинцев. Он сказал нам, что должен был сесть в тюрьму на 15 дней. "Они приговорили меня, но я не знаю за что. Я ничего не мог сказать". Вице-посол Италии считает, что меня ждала такая же судьба".