Таксим и Майдан против Сомали

Наверное, самые жуткие истории, которые я читал и слышал - это истории «малых» войн. Точнее, того непонятного состояния, которое часто возникает при распаде государств.

Наверное, самые жуткиеистории, которые я читал и слышал - этоистории «малых» войн. Точнее, тогонепонятного состояния, которое частовозникает при распаде государств.Классические примеры — Югославия,Чечня, бесчисленные случаи в Африке.Недавние соседи вдруг впиваются другдругу в глотки, проявляя, если так можновыразиться, чудеса запредельнойжестокости. Общественный организмфункционирует с большим трудом, жизньскатывается к самым простым формам,царит недоверие, ненависть и насилие.И все это может продолжаться довольнодолго.

С другой стороны, самыевдохновляющие истории, которые я слышал,были о нашем Майдане или турецкомТаксиме. Люди там, как известно, проявляличудеса взаимопомощи и организованности,не забывая при этом создавать максимальнодоброжелательную и позитивную атмосферу.

Обе эти категорииисторий имеют одну общую составляющую— в них нет государства. В первом случае,оно неожиданно лопнуло, растворилось,сдохло или совсем обессилело. Во второмслучае присутствует толпа людей,достаточно большая для того, чтобы уних возникли потребности в координациисвоих действий. Такая координация у нихесть, но государства внутри этой толпынет.

Почему же так разительноотличие одной ситуации от другой? Ведьи там и там у людей нет государства,почему же результат получается такойразный?

Дело тут вот в чем. Впервом случае исчезновение государстваслучается неожиданно. Государстваисчезают, дохнут или лопаются пополитическим причинам — в результате войн, переворотов или просто от избыткажадности. Те социальные институты,которые государство себе присвоило, и,прежде всего, институты «охраны порядка»,суда и т. п., исчезают вместе с ним.Люди оказываются один на один со своимистрахами, воспитанными государством иего СМИ, страхи порождают насилие,которое начинает расти, как снежныйком. Разумеется, в каждом конкретномслучае существуют свои уникальныеобстоятельства, но общая схема, о которойя говорю, имеет место везде.

Государство превращаетлюдей в атомы. Оно разрушает естественныесвязи между ними, всячески препятствуетих добровольному взаимодействию ипостоянно запугивает их (кто видел хотьодин выпуск теленовостей, знает, о чемя) для того, чтобы они сами искали егозащиты. Самое страшное, что эти человеческиеатомы привыкают считать, что кто-то«должен» охранять порядок и ловитьпреступников, оказывать им медицинскуюпомощь и т. д. И эти представления неменяются от того, что государства,которое присвоило себе эти функции дотого, как лопнуло, больше нет, а вокругуже несколько месяцев царит насилие ихаос.

В случае майданов итаксимов, дела обстоят прямо противоположнымобразом. Люди, которые туда идут, заранеезнают, что им никто ничего не должен.Они в курсе, что на майдане нетгосударственных институций и если онихотят достичь своих целей, то им а)придется использовать собственныересурсы; б) взаимодействовать междусобой. Именно поэтому и Майдан и Таксимдемонстрируют нам удивительный уровеньсамоорганизации. Институты, которыевозникают в таком большом сообществе,находящемся на небольшой территории,поразительно эффективны и рациональны.Здесь вы найдете и обучение новичков,и снабжение продовольствием и теплымивещами (на Майдане) и систему быстрогооповещения, оказания первой помощи(Таксим) и своего рода системы охраныпорядка, разведки и контрразведки. Здесьпоявляются естественные лидеры и ониявляются лидерами до тех пор, пока в ихкачествах есть потребность, а не потому, что они "выиграли выборы". Люди,находящиеся в такой ситуации, проявляютудивительную «предпринимательскуюалертность», как говорят экономисты,они всегда готовы, выражаясь тем жеязыком, «искать рассогласованность» всвоем сообществе, то есть, активновыполняют «предпринимательскую функцию». Достаточно вспомнить, что череззаполненный людьми Майдан можно былопройти в любую сторону. Это и естьготовность к сотрудничеству, людиуступают вам дорогу, понимая, что «вамнадо». Ради интереса, попробуйте проделатьто же самое на каком-нибудь концерте натом же Майдане, почувствуете разницу.

Все это к тому, что междуситуацией «нет государства» и ситуацией«нет государства» может быть пропасть.Когда люди, вроде автора этих строк,говорят «нет государства» имеется ввиду как раз нечто похожее на Майдан,когда мы свободно стремимся к достижениюсвоих целей и в ходе этой деятельностидобровольно и за собственные ресурсысоздаем институты, помогающие намвзаимодействовать. История, когдагосударство убилось об стену илипокончило с собой в туалете, прихвативна тот свет свои монопольные институтыи оставив своих рабов один на один сосвоими страхами — совсем из другойоперы. И никакого желания переживатьэту историю, думаю, никто не испытывает.

Для "Контрактов"