Пространство карантина, или О биологизме "культурного" поведения

Первая волна трагического романтизма – «мир никогда уже не будет прежним» – прошла, вернув чудо-мудрость на подобающее ей место, т.е. обратно в романы Джона Толкина. Для абсолютного большинства соотечественников мир остался прежним. По крайней мере, об этом упрямо свидетельствует преобладающее социальное поведение. Замелькавшие на улицах лицевые маски – не в счет. Эта примета времени, скорее, ближе к модному тренду. У маски гораздо больше общего с рваными джинсами, чем с санитарно-гигиеническими ценностями.

Опять же, в этом не сложно убедиться просто понаблюдав пару минут на улице за согражданами, адаптировавшими маску к более насущной потребности – жажде пива. Еще более бесстрашно выглядят операторы детских колясок, раскрывающие при встрече друг с другом (наверное, из вежливости) уста. После милого воздушно-капельного обмена новостями и комплиментами они не забывают вернуть средства индивидуальной защиты на функциональное место, продолжая прогулку в абсолютно безопасном одиночестве. Есть немало и тех, кто про маску либо не знает ровным счетом ничего, либо не носит ее, возможно, из философско-религиозных соображений… Не всем же нравится ходить в рваных джинсах?!

Для большинства мир остался прежним, поскольку прежними остались мы сами – люди и наше поведение. Собственно, это тавтология, так как человек из него и состоит – из поведения. А из чего состоит поведение? Чем оно обусловлено? При всем уважении к свидетелям культуры и почитателям цивилизации, поведение современного человека, по-прежнему, глубоко биологично. Как же так? Короткий ответ основывается на простом арифметическом неравенстве. А именно, десятки миллионов лет эволюции, это – гораздо дольше, чем несколько тысячелетий культуры и, тем более, несоизмеримо больше пары-тройки столетий современной цивилизации.

Молекулярно-генетическое понимание психологии отдельного человека и группы человеков позволяет прогнозировать индивидуальное и массовое поведение. Классно позволяет. С высокой точностью. В то время как социально-философский взгляд на человека «культурного» и/или «цивилизованного», преимущественно, позволяет задним умом, рассказать красивую и душещипательную сказку-объяснение про мифо-психологичекие причины, например, отношения к карантинной маске.

Поведение человека, как и любого другого биологического существа, на самом фундаментальном уровне связано с механизмами взаимодействия со средой. В самом широком в глубоком смыслах обоих завершающих понятий в предыдущем предложении. Перед тем как ринуться удовлетворять потребности и реализовывать ценности, человеку необходимо сориентироваться в пространстве. И человек именно это и делает – ориентируется и обнаруживает изменения в пространстве. Собственно, проблема в том, что в случае карантина человек эти изменения, как раз, и не находит.

А именно, рациональное (культурно-цивилизационное) понимание того, что сейчас мы все находимся в пространстве карантина – не приводит ровным счетом ни к чему, что было бы заметным и/или ощутимым на коллективном уровне. Большинство людей продолжают быть самим собой (клевать стайками пиво у гастрономов, кучковаться с колясками во время прогулок и т.п.) именно там, где они это обычно и делали вчера, позавчера и т.д. Автор не намекает на то, что это с нами-украинцами что-то не так. Увы, биологизмы человеческого поведения универсальны. Люди, в обсуждаемом вопросе, везде одинаковы.

Установление «пространства карантина» – недостаточно, необходимо само пространство отправить на карантин, сделать его «кусающимся». И никакие простые «разумные доводы» здесь, к сожалению, не помогают. Работает животная логика негативной обратной связи или, другими словами, эмоционально-шокирующих «пендюлей». В Китае эту функцию взяло на себя авторитарно-технократическое государство, в Италии, Англии и США – стремительные массовые смерти близких людей, в Эквадоре – труппы по несколько дней, лежащие просто на тротуарах, в Германии – настойчивость полиции и внушительный размер немедленно выписываемых штрафов…

Наличие опасного волка в лесу не мотивирует зайца перестать обитать неподалеку. Ну разве только пожар может сподвигнуть ушастого перебраться в уцелевшую часть леса и продолжить быть там все тем же старым добрым зайцем. Аналогично поступают и люди. Точнее будет сказать, взаимодействуя с пространством, человек весьма редко когда поступает (осознанно), скорее – ему поступается. Если пространство стало ощутимо токсичным и тем самым загнало его в нору, биологическая драма «культурного» поведения на этом не заканчивается, как раз наоборот.

Оказавшись в условиях реального карантина, человеческое существо продолжает инертно делать абсолютно в точку то же, что и раньше – взаимодействовать со средой. Вот только размеры пространства и его наполнение драматически уменьшилось, чего не скажешь об привычно расходуемой энергии индивида. Куда она девается? Как вариант, ответим на языке иностранной статистики – с момента введения карантина только в одном Лондоне зафиксирован шокирующий всплеск случаев домашнего насилия. В связи с этим на данный момент осуществлено более 4.000 арестов. Ни замечаний, ни предупреждений, не штрафов, а именно – арестов!

Разумеется, у культурного и цивилизованного человека есть и другие способы «взаимодействия со средой», прошитые в биологическом биосе подсознания. И даже такие, которые позволяют обойтись без регуляторного участия полиции. В том числе и те, которые «дремлют» в наших инстинктах, как осадок продуктивного опыта выживания человечества в условиях массовых катастроф и пандемий. Текущая – далеко не первая. Как, впрочем, и не последняя.