CУВЕРЕНИТЕТ В ПАУТИНЕ. Юрисдикция в контексте электронной торговли.

   Как отмечает выдающийся американский социолог Даннел Белл, одним из важнейших шагов в направлении информационного общества является «разрушение представлений о пространстве и времени, о системе координат, в соответствии с которой мы организовываем реальность».
   Это, в свою очередь, трансформируется в ряд правовых проблем. Нелокализованный характер Интернета привел к тому, что традиционные представления' о суверенитете как одном из важных атрибутов государства «запутались» во Всемирной Паутине. Что касается сделок, совершаемых посредством Интернета, то проблема, прежде всего, касается юрисдикции (выбора компетентного форума) и определения права, применимого к обязательствам сторон.
   В контексте рассматриваемого вопроса представляется важным рассмотреть потребительские договоры (business-to-costumer, B2С) как вид взаимодействий сравнительно новый в трансграничных отношениях, вокруг которых возникло множество споров.

ПОТРЕБИТЕЛЬСКИЙ ДОГОВОР

   Для начала следует обратиться к определениям потребительского договора, принятым в международном частном праве. К потребительским договорам относятся «договоры в отношении приобретения товаров и получения услуг лицом (потребителем) не для целей предпринимательской деятельности» (статья 1S88 Гражданского кодекса Украины). Близкие к этому определения восприняты большинством законодательств и международными договорами. Например, формулируя от противного, потребительский договор можно определить согласно положениям Венской конвенции о международной купле-продаже товаров 1980 года как договор продажи товаров, приобретаемых для личного, семейного или домашнего использования. То есть сторонами в договоре являются коммерсант и потребитель. Признано, что потребительские договоры требуют специального регулирования в рамках общей теории обязательств. Потребитель является наиболее слабой стороной в обязательственных отношениях, т. к. це имеет достаточной практики и опыта, не располагает достаточными ресурсами для разрешения возможных споров и, как результат, существует множество национальных императивных норм, касающихся предмета регулирования.
   В общем случае для квалификации договора как потребительского должны выполняться следующие условия: 1) заключению договора предшествовала специальная оферта или реклама в государстве места жительства потребителя (направленная деятельность), и потребитель совершил все необходимые для заключения договора действия в этом государстве; или 2) заявка от потребителя была принята в этом государстве; или 3) потребитель по инициативе другой стороны совершил путешествие за границу с целью заключения договора потребления.
   До недавнего времени не составляло труда определить все перечисленные условия, поэтому возникающие споры регулировались в существующем правовом поле международных конвенций, коллизионных норм, обычаев.... Но, как сказал Шекспир, «затруднения происходят от последних новшеств». Новшество это — Интернет, а затруднения — это определение места в пространстве (читай юрисдикции), т. к. перечисленные условия потребительского договора тесно связаны с таким географически и юридически определенным понятием, как государство.

   Работы по юрисдикции идут в контексте общей работы по гармонизации и унификации международного частного права в этой сфере. Поэтому рассмотрим наиболее значимые из них в приложении к электронной коммерции.
   В рамках Гаагской конференции по международному частному праву разработан предварительный проект Конвенции о юрисдикции  и  иностранным  судебным решениям по гражданским и торговым делам. Целью разрабатываемой Конвенции является: 1) гармонизация норм, дабы установить определенность выбора компетентного форума и исключения конфликта юрисдикции; 2) упрощение и ускорение процедуры признания и исполнения   иностранных судебных решений.
   В  проекте  Конвенции   закреплен   общий принцип выбора юрисдикции — форум ответчика — принцип, признанный как на национальном уровне, так и в международном   праве. Выпадает из этого принципа разве что исключи- -. тельная     юрисдикция, трудовые договоры, потребительские договоры. Сторонам также дается право свободного выбора компетентного суда.
   Правилом статьи 7 проекта Конвенции установлено, что потребитель может предъявить иск в суде государства своего обычного проживания (habitually residence). Таким образом, потребитель имеет возможность действовать в знакомом правовом поле и обычном окружении. При отсутствии договорного выбора юрисдикции он также может предъявить иск исходя из общего принципа. В то же время иск к потребителю может быть предъявлен исключительно в суде государства его обычного проживания.
   Дискуссия возникла в отношении определения квалификационных составляющих потребительского договора, а именно можно ли охарактеризовать сайт коммерсанта как направленную деятельность в государстве потребителя, и каким образом определить, где потребитель совершил все необходимые действия для заключения договора. Мнения экспертов по этому поводу разошлись, и было предложено вообще исключить из сферы действия Конвенции электронную коммерцию.
   К наиболее важным источникам права Европейского Союза в этой области следует отнести следующие правовые акты:
— Европейскую конвенцию о юрисдикции и исполнении (иностранных) судебных решений по гражданским и торговым делам от 27 сентября 1968 года (Брюссельская конвенция);
   — Европейскую конвенцию о юрисдикции и исполнении (иностранных) судебных решений по гражданским и торговым делам от 16 сентября 1988 года (Конвенция Лугано).
   Брюссельская конвенция действует в отношении государств-членов ЕС. Конвенция Лугано схожа с Брюссельской, поэтому ее иногда называют параллельной. Конвенция была заключена между государствами — участниками Брюссельской конвенции и государствами — участниками ЕАСТ (Европейской Ассоциации Свободной Торговли). Согласно статье 54В, Конвенция Лугано применяется в случае, если ответчик имеет место жительства иное, чем государство — член ЕС, а в случае признания и исполнения иностранных судебных решений — когда ни страна, запрашивающая исполнения, ни страна, в которой испрашивается такое исполнение, не являются членами ЕС.
С целью гармонизации международного частного права стран — участниц ЕС Европейская  комиссия  подготовила и приняла Регламент № 44/2001 от 22 декабря 2000 года «О юрисдикции и исполнении судебных (иностранных) решений». Регламент   призван   прийти   на   смену Брюссельской конвенции и Конвенции Лугано, во время принятия которых никто еще и не задумывался о таком понятии, как электронная      коммерция. Регламент вступит в силу для государств — членов Европейского Союза с 1 марта 2002 года.
Основной       целью принятия     Регламента было обеспечение быстрого и простого так называемого  «свободного , передвижения судебных решений  по  гражданским и торговым делам» (free movements of judgments) в рамках Европейского Союза. В Преамбуле документа отмечается, что правила, касающиеся юрисдикции, должны быть в высшей мере предсказуемыми и базироваться на принципе выбора общей юрисдикции — юрисдикции государства проживания ответчика. В качестве обшей юрисдикции применяется суд страны постоянного места жительства (domicile).
   В Регламенте Европейской комиссии различаются общая юрисдикция и юрисдикция, касающаяся отношений, при которых дело в отношении лица может быть предано суду другого государства — члена ЕС (договоры страхования, потребительские контракты, трудовые контракты и исключительная юрисдикция).  
   Правилом статьи 15 принятого Регламента ЕС «О юрисдикции и исполнении судебных (иностранных) решений» установлено, что потребитель вправе обратиться в суд государства места проживания другой стороны по договору либо в суд государства своего постоянного места проживания. В то же время сторона по договору (коммерсант) может обратиться исключительно в суд государства домицилия потребителя. В принятом Регламенте опущено правило, согласно которому потребитель был обязан предпринять необходимые действия по заключению контракта с территории своего государства. Это правило являлось своеобразным реверансом в сторону электронной коммерции, т. к. в общем случае установить, с территории какого государства потребитель посредством Интернета совершил необходимые для заключения договора действия, не представляется возможным. Однако такой перевес в сторону потребителей имеет и негативные последствия. В конечном счете, предприниматель не всегда имеет возможность изначально достаточно достоверно определить юрисдикцию, что в свою очередь приводит к правовой неуверенности. Принимая во внимание, что наибольший эффект в электронной коммерции предсказывался малым и средним предприятиям, становится понятным, что такое положение ведет к существенному торможению этого сектора экономики.
   Представители электронного бизнеса критикуют разрабатываемый в рамках ЕС Регламент «О праве, применимом ко внедоговорным обязательствам». Норма, реализованная в Регламенте, приводит к тому, что, в случае когда у потребителя, например из Германии, возникнет право на иск из внедоговорных обязательств (недозволенных действий) к коммерсанту из Италии, то компетентным будет суд Гер-
мании. В общем-то, положения Регламента в части договоров с потребителями аналогичны положениям предварительного проекта Гаагской конвенции о юрисдикции и иностранных судебных решениях по гражданским и торговым делам.
   Кроме того, отмечалось, что проект Регламента ЕС «О праве, применимом ко внедоговорным обязательствам» противоречит положениям Директивы 2000/31 ЕС «Об электронной коммерции», согласно которым деятельность по предоставлению услуг информационного общества (information society services) должна соответствовать законодательству страны инкорпорации. Под «услугами информационного общества» в Директиве понимаются любые услуги, которые обычно предоставляются на возмездной основе, на расстоянии и с использованием электронных средств обработки и хранения данных и по индивидуальному запросу получателя услуг.
   Здесь также после жарких споров, подобных имевшим место на Гаагской конференции, было принято предварительное решение об исключении деятельности, связанной с электронной коммерцией, из сферы регулирования Регламента.

 «COUNTRY-OF-ORIGIN» VS. «COUNTRY-OF-DESTINATION»

   Таким образом, следует выделить две существующие концепции, рассматриваемые в данный момент — «страна происхождения» (country-of-origin) и «страна-де-стинатор» (country-of-destination). Сторонники первой считают, что на самом деле сделка происходит в месте нахождения предпринимателя, т. е. за отправную точку берется фикция, что потребитель как бы «посещает» коммерсанта и таким образом коммерсант исключается из юрисдикции государства проживания потребителя. Сторонники второй точки зрения придерживаются противоположной фикции: коммерсант посредством сетевых технологий «посещает» потребителя в стране его проживания с целью продать товар/предоставить услугу (т. е. осуществляет направленную деятельность).
   Концепция «страны-дестинатора» вызвала резкую критику со стороны компаний, занимающихся электронной коммерцией. Согласно официальным данным, в рамках Европейского Союза действуют около 80 нормативных актов, касающихся защиты прав потребителей. Приблизительно столько же действуют в каждой из 15 стран Союза. Таким образом, если исходить из подхода «страны-дестинатора», коммерсант, владеющий коммерческим вэб-ресурсом, адресует свою деятельность во все 15 стран и, как результат, вынужден будет считаться приблизительно с тысячей нормативных актов.
   Подобный подход поддерживает Международная торговая палата. Ставя во главу угла развитие малого и среднего бизнеса, МТП настоятельно рекомендует государствам воздержаться от подхода, называемого «страна-дестинатор». В противном случае поставщик (продавец) вынужден будет играть в крайне неопределенном правовом поле — теоретически против него может быть подан иск в любой стране и в нескольких странах одновременно.
   Наиболее простой способ избежать подобной ситуации — это определить в договоре юрисдикцию и применимое право. Однако и здесь имеется ряд проблем. Связаны они в первую очередь с публичным порядком и императивными нормами законодательств. Так, например, правилом пункта 2 статьи 1588 Гражданского кодекса Украины установлено, что выбор права участниками потребительского договора не может лишать потребителя защиты, предоставляемой ему императивными нормами страны его обычного места пребывания.
   Выбор того или иного подхода не так уж важен — все дело в преференциях государства, сочетании интересов бизнеса и общества. Это только один из примеров, а проблема существенно шире. Отмеченное Шпенглером противоречие между жизнью эпохи и ее правовым постижением как нельзя отчетливее сфокусировалось на кнопке «мыши». Функциональные понятия права римского полиса, материальные по своей сути, не соответствуют архитектуре возникших отношений информационного общества. Уже не соответствуют или еще не соответствуют — вопрос риторический. Но вопрос, требующий открытой, как сама Сеть, дискуссии.
Король умер, да здравствует Король!