Размышления о праве на ошибку

Кошка, однажды усевшись на горячую плиту, больше на нее не сядет. Впрочем, не сядет даже на холодную.                                                    Марк Твен

Только бледнолицый кретин способен наступить на одни и те же грабли дважды

 Чингачгук

В последнем моем постере, посвященном проблемам  наших реформ,   в качестве одной из причин  мучительно трудного и пока не очень результативного  реформирования  нашей страны  были названы ошибки в стратегии  и тактике проведения реформ, вызванные, прежде всего,  отсутствием во власти профессионально подготовленных реформаторов. Коллеги предложили продолжить разговор  именно о  профессиональных ошибках, возможностях их ограничения и правовых аспектах неудачи. Попробую, прочтите…

Сначала -  немного о том, что  приходит почти к каждому из нас в результате накопления жизненного опыта.  С первых шагов ребенка и падений мы совершали  ошибки и учились жить. Жизнь научила нас вначале простейшим премудростям – правильно падать, когда  делаем неуверенные первые шаги, не совать в  отверстия розетки сразу два пальца -  больно будет, потом  родители  передают нам свой жизненный опыт –  уж как нам повезет…, потом  мы начинаем осваивать опыт всего человечества, сконцентрированный для кого-то в Евангельских заповедях Христовых, изложенных в рамках Нового Завета, а для кого-то в моральном кодексе строителей коммунизма, который, кстати, явно имел все признаки плагиата и практически  ничем не отличался от заповедей.  Очень жаль, что не появился пока ”Моральный кодекс строителя капитализма”. Впрочем, первая книга в этом направлении уже появилась. Дело за А.Герман и Д.Табачником… И еще хорошо бы  уже в юные годы привить  молодому поколению хотя бы основы этики,   уж больно большие проблемы в  воспитании связаны  с пробелами в этом вопросе. Но, об этом когда – нибудь потом.

А пока, согласимся с тем, что вся наша  жизнь – это  цепочка ошибок и  деятельность по преодолению их последствий. И, если признать это, то сразу возникает целый ряд  вопросов о цене наших ошибок, разумной мере их допустимости, о путях ограничения ошибок, к примеру,  ускорения  приобретения профессионализма, жизненного опыта. Но не всегда мы учимся на своих ошибках. Жизнь учит нас подстелить соломку. 

Особенно сложно разобраться  с профессиональными ошибками.  Нам сразу и навсегда очень нравятся сентенции о том, что ошибки, неудачи – главная движущая сила  профессионального успеха.  Мы выспренне изрекаем, что право на неудачу означает право на инновации, исследования, венчуринг, эксперименты, открытия и успех ... Но мы далеко не всегда задумываемся о цене  такого успеха. Иногда, как в случае реформаторской  деятельности в нашей стране, эта плата чрезмерно велика. Противоядие лишь  одно (мы о нем уже говорили) – повышение  профессионализма реформаторов. И, конечно, профессиональная экспертиза  - своеобразный  контрацептив от ошибок. А главным инструментом  экспертизы всегда  является  аудит  системы (я отнюдь не имею в виду бухгалтерский аудит, которым почему – то последнее время  все ограничивают этот крайне важный этап проектного менеджмента). А, вот этот самый аудит (технологический, экономический, энергетический и т.д.) обязательно начинается и заканчивается  анализом риска  проекта. Не случайно во всех курсах проектного менеджмента именно этот анализ  занимает едва ли не половину объема.

Но наиболее сложными являются  правовые аспекты  проблемы ошибок.  Да, у человека есть способность и возможность ошибиться, но есть ли у него право на ошибку? Если человек пользуется правом на ошибку, это уже не ошибка, а умышленное действие, и оно может быть наказанным. Так считают многие. К примеру, судья Киреев и прокуроры, засудившие Ю.Тимошенко за  вынужденную или умышленную ошибку. Не было бы столь противоречивых оценок приговора ей у нас в стране и в  мире, если бы именно эта сторона вопроса была основным предметом изучения в суде и если бы  политическая целесообразность при этом не превалировала над разумным смыслом и трезвой оценкой последствий. 

В самом деле,  давайте вспомним афоризм Бальзака, который в той или иной форме повторяется многочисленными авторами: "За каждым большим состоянием стоит преступление". А Маркс писал, что нет такого преступления, на которое не пошел бы капиталист ради 300% прибыли. Мы говорим о практически тотальной коррумпированности нашей страны, об огромном количестве  экономических преступлений. Мы ищем какие-то реальные пути выхода из  проблем, вызываемых этими ошибками, связанными   с тем, что мы вдруг упали в объятия  капитализма, лицо у которого, в самом деле,  оказалось звериным. Сейчас уже многие сходятся на том, что, если уж говорить о преступных режимах в самом прямом, криминальном смысле этого слова - то наиболее преступным из них является капитализм, который с преступления начинается, преступлением живет, оно встроено в его систему и скорее помогает развитию капитализма, чем препятствует ему. Как противодействовать этому?

Не случайно  наша Верховная Рада миллионеров вдруг стала обсуждать  проблемы  возможности некриминального наказания гривней за экономические преступления, то бишь, за  чьи-то конкретные ошибки. А я в одной из своих публикаций в блоге предлагал даже прекратить борьбу с  коррупцией (все равно, безнадега!), а обложить  коррупционные сделки  налогом – своеобразным штрафом за  коррупционную ”ошибку”. Наказывать, предлагал я, надо не  за коррупцию, а за уклонение от уплаты налогов на коррупционную сделку. Вот тогда, как я мечтал, наш бюджет  станет самым богатым в мире, и власть, наконец,  займется  реформами, а не  наполнением бюджета неизвестно с какой целью. Да, только никто не поддержал  это предложение, ибо оно  затрагивало финансовые интересы  зажиревшей власти.  

А теперь о мере ответственности за ошибку. Прежде всего, при  выборе меры наказания, видимо, должны учитываться мотивы преступления/ ошибки. Если бы, к примеру, при оценке  ошибок Ю.Тимошенко была выявлена коррупционная составляющая или  личная финансовая  заинтересованность, тогда мера  наказания должна была бы учитывать это обстоятельство.  Но тогда  оттесняется политическая составляющая, амбиции, в частности, не учитываются личные амбиции субъектов власти и  субъекта  ошибки. Есть такой  девиз  у банкиров: "Если ты не украл, считай, что тебя обокрали"?  Как с ним тогда быть. Оказывается, один из  принципов капитализма напрямую противоречит  всем заповедям, о которых я писал вначале. Можно и следует  украсть у ближнего своего. А законы, по которым судят, появились во времена Советов, когда  действовал уворованный у религии моральный кодекс. Как с этим быть? Нужен новый кодекс для нового строя, а его нет. А судить хочется… Что-то не вяжется…

Или вот очень известная у нас другая  присказка: "Если ты украл гривню - сядешь в тюрьму. Если миллион - станешь депутатом  или губернатором...". Оказывается она - не свидетельство нашего "неразвитого капитализма", который, бедный, стремится хапнуть и вывести из страны. Да нет. Это перефразировка  известной американской поговорки: "Если ты украл доллар, ты вор и тебя посадят, а если ты украл железную дорогу, ты уважаемый человек и станешь сенатором". Выкопал в Интернете, что все эти присказки произошли еще от Теодора Рузвельта, который писал: "Человек, который никогда не ходил в школу, может что-то украсть из грузового вагона. Но если он имеет университетское образование, он может прикарманить всю железную дорогу".

То - есть, все очень просто - уровень воровства при капитализме зависит, еще и от уровня образования. То-то власть так рванула за образованием – дипломами наших, а лучше заграничных, вузов,  учеными степенями и званиями. Все бывшие комсомольские и партийные работники,  парикмахеры, массажистки и водители в высших органах всех ветвей власти вдруг стали  очень учеными,  издали монографии, обзавелись статьями. Как говорят в  Кыргызстане: ”Длинные уши торчат из стены… Кто-то хлопочет о благе страны”. Молодцы киргизы! Все верно оценили. Наверное, поэтому  так снизился  уровень науки в наших вузах и  научных институтах и исчезли научные школы. Это выгодно   нашим  остепененным  и  одипломленным властьимущим . Они, ведь, не просто ”хочуть свою образованность показать”, а еще и как бы узаконить свой  более высокий рейтинг, дающий право на  сверхприбыли.

Наиболее сложно  обстоит вопрос с  ошибками власти. Если от ошибки  одного человека страдают обычно   немногие, то от ошибок власти страдают тысячи... Но,  уж так сложилось в нашей стране, что  большая часть общества  приучена к тому, что власть имеет право на ошибку, вокруг буквально заросли этих ошибок. Интересно, что  зачастую  журналисты  перестали играть роль четвертой власти  и, даже  если  власть какой-нибудь неправильный указ/приказ или постановление издаст, то  виноваты экономика и  какие-то социальные  причины, а также кризис или злые соседние державы. Вспомним  хотя бы те же  бессистемные реформы, ущерб от которых трудно определить (уж больно много в нем составляющих),   странные истории с перекупкой “тушек” в Верховной Раде, не менее странные тендеры, где все заранее известно и которые четко учитывают запросы всех заинтересованных лиц, многочисленные  приватизационные события, строительство  многомиллионных замков, дерибан заповедных земель, “семейный” бизнес и т.д., и т.п. Этот перечень придуман не мною, о каждой  ошибке пресса много рассказывала и показывала, но замолкала, видимо, как только поступала соответствующая команда.  Да и  возмущение, и протесты даже у  афганцев и чернобыльцев, а, тем более, у  предпринимателей, быстро  заканчиваются, в особенности, если “щедрая” власть все - таки выполняет какое-то не очень существенное и обременительное  решение.

Итак, право признавать или не признавать свою ошибку у человека есть, но это только оправдывает человека, но не извиняет его...  Если, к примеру,   из-за вас фирма потеряла миллион, право на ошибку вас оправдывает, но  не защищает от увольнения или возмещения ущерба... И, вот самое важное то, что степень развития демократии общества определяет, соответствует ли мера наказания  ущербу, нанесенному обществу. Увы, ошибаются все... Люди не идеальны, главное – извлечь из ошибки урок, чтобы больше ее не повторять, сделать соответствующие выводы и постараться смягчить последствия. А наказание за ошибки – наиболее   трудная часть проблемы. Здесь не помогут  никакие кодексы, никакие законы. Конечно, учитываются последствия, ущерб, но любая ошибка  сопряжена с целым рядом  политических, социальных, психологических факторов, которые заранее нормировать просто невозможно.  Вот почему у большинства народов мира принимать решения по таким сложным вопросам, как наказание за   действия, повлекшие серьезные последствия,  доверяют не  ”полузаконным” судьям – киреевым, а наиболее мудрым, авторитетным, незаангажированным, уважаемым народом профессионалам. Они не должны, просто не имеют права, совершать очередную ошибку в оценке чужой ошибки. Последствия этой ошибки многократно  усиливаются в сравнении с   первоначальной ошибкой и трудно прогнозируемы.

Особенно опасна неверная  оценка ошибок, вызванная

непрофессионализмом молодых людей, только начинающих свою трудовую деятельность. Мы  часто забываем гениальное стихотворение А.С.Пушкина:

О сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

И случай, бог изобретатель...

Мне кажется, особенно меткой, кстати, в связи с обсуждаемой проблемой, строка: “ И опыт, сын ошибок трудных”. Вот уж поистине лучше сказать невозможно! В самом деле,  это так.

Хочу в завершение привести несколько примеров из собственной практики. Уже ровно  пятьдесят лет назад мы, четверо друзей, успешно окончившие вуз и получившие  специальность инженера – механика, поехали по назначению в большой проектный институт в одном из красивейших городов России  в качестве молодых специалистов (прошу обратить внимание на эти два слова, ибо сегодня  правовое поле молодых специалистов  у нас  резко сузилось, в том числе по вопросам  гуманизации наказания за  профессиональные ошибки). Оказывается, выбрав этот институт,  мы совершили  нашу первую  ошибку в цепочке ошибок молодости, которая только начиналась. Мне, сделавшему в вузе какие-то первые, пусть не очень большие успехи в науке, предложили ”заниматься наукой” -  ходить по цехам одного химического завода и составлять с помощью анемометра (вертушка такая, для замера скорости ветра) карту сквозняков  каждого цеха дабы изучить связь сквозняков и заболеваемости персонала. Цехов на заводе было много и "высокоинтеллектуальную" работу, ничего общего не имевшую с моей специальностью,  намечалось выполнять двадцать лет, не меньше. Не больше повезло  и моим друзьям – одному поручили заниматься автоматизацией технологических процессов, о которой он не имел достаточных профессиональных знаний (можете представить, что он  напроектировал бы!), а двум оставшимся доверили разработку монтажно – технологической документации, что  требует  серьезных профессиональных навыков.  Наше счастье, что  тогда  как-то внимательнее  относились к кадровым проблемам особенно молодых специалистов, и нам удалось исправить  первую ошибку, обратившись с  письмом к самому Н.С.Хрущеву. К нашему удивлению уже через несколько дней мы получили уведомление из канцелярии Н.С. о том, что наш запрос перенаправлен в Минхимпром для принятия решения о переводе  нас на  пусковое предприятие. Для сведения,  информирую, что крайне редко я получаю в последние годы ответы или хотя бы уведомления о получении моих обращений от должностных лиц, к которым мне приходится обращаться с конструктивными предложениями о решении  каких-то актуальных проблем развития нашей страны.  Так вот, уже через месяц мы,  все четверо, ехали в  студеный Казахстан пускать  один из химических комбинатов.

Не собираюсь описывать, как мы стали профессионалами. Напишу совсем о другом. О моих первых ошибках молодости и непрофессионализма  и о том, как, на мой взгляд,   мудро  поступала местная власть, чтобы период становления завершился как можно скорее и с меньшим ущербом для общества. Начну с моей первой ошибки, которая, случись она сейчас, исковеркала бы  мне всю жизнь. Начинал я тогда свою деятельность механиком довольно большого цеха производства синтетического каучука. Расскажу о двух случаях  первого года моей  работы.  Была у меня  в цехе установка хранения сжиженного дивинила. Небольшая, но очень ответственная.   В ней часто выходил из строя насос перекачки дивинила -  выходило из строя уплотнение вращающегося вала, и  сжиженный газ шел в цех. Приходилось останавливать цех, силами слесарей ремонтировать или менять насос. Опасно, требовалось мое личное участие. Все это повторялось достаточно регулярно. Из строя  выходила копеечная чугунная грундбукса, которая  уплотняла набивку уплотнения, прижимая ее к валу. Вот и решил я  поставить  взамен чугунной более прочную, стальную деталь. Начертил,  заказал, поставили. Оказалось, что  мое - владельца диплома с отличием - решение  было  непрофессиональным, просто безграмотным. Нельзя, чтобы терлись друг о друга две  стальные детали примерно одной твердости – вращающийся вал насоса и неподвижная грундбукса, охватывающая этот вал. Опасно это, возможны задиры, заклинивание, локальное повышение температуры, пожар, взрыв. К моему ужасу, именно все это случилось через пару дней – пожар, взрыв установки, к счастью, без жертв и с небольшим экономическим ущербом. Случай  врубился на всю жизнь в моей памяти и студентам я обязательно рассказываю о нем. Интересно, что, кроме ”душещипательной ” беседы с главным механиком, меня никак не наказали (молодые специалисты в те годы чрезвычайно редко, а, может, и вообще не подвергались судебному преследованию). Интересно, что сделали бы со мной наниматели и киреевы сегодня. 

А  второй случай произошел позднее и был связан с тем, что каучуком забилась воздушка для аварийного сброса   реагентов при  повышения давления в реакторе полимеризации.  Вообще- то за режим отвечают не механик, а технологи, но они ничего не могли сделать. Снизить давление не удавалось. Росла температура, скорость полимеризации.  Сбить  ее не удавалось.  Казалось, взрыв неминуемым. Давление уже в 1,5 раза превышало рабочее. Взвыли сирены. Технологи и аппаратчики мгновенно покинули цех. Мы, механики все же решили попытаться спасти цех. Это был  не  советский патриотизм и героизм. Просто, как профессионал  к тому времени, я уже знал, что немецкие полимеризаторы (вывезенные после войны из Германии) рассчитаны на  больщее давление, чем рабочее, и пару атмосфер у нас еще было в запасе.  Меры для охлаждения аппаратов мы приняли экстраординарные -  разболтили очень быстро  все отводы охлаждающей аппараты воды и стали сбрасывать ее прямо в цех. Рост  давления немного замедлился, но не прекратился. Не хватало охлаждающей поверхности. И здесь пришлось совершить  вторую в моей жизни профессиональную “ошибку” (которая спасла  цех и, может, жизнь) – использовать для охлаждения  одновременно все пожарные гидранты. Мощные струи воды ударили по крышкам одновременно всех аппаратов батареи полимеризаторов и, благодаря этому,  нам  таки удалось загнуть кривую температуры вниз. Через пару часов  цех благополучно остановили и в него вернулись технологи и аппаратчики. Я не для того рассказываю об этом, чтобы  похвастаться профессионализмом и сообразительностью.  Важна реакция руководства завода на это события.  Моя ошибка  была отмечена приказом директора  комбината, в котором мне была объявлена благодарность,  и я был удостоен  премии в размере месячного оклада. Второй приказ  вышел  через два дня. В нем по результатам работы аварийной и  какой-то пожарной комиссии  за ошибки в организации работы механической службы и  использование пожарных гидрантов не по назначению мне был объявлен строгий выговор и я был депремирован … на тот же месячный оклад. Этот  курьезный случай в моей практике показывает, что одна и та же “ошибка” может  быть совершенно по – разному  оценена  различными судьями. Между прочим, через пару месяцев появился третий приказ, где было  написано, что инициативного молодого специалиста (далее имярек), показавшего в экстремальных условиях способность к принятию эффективных решений, назначают заместителем главного механика комбината.  Так в те  годы  воспитывали профессиональные кадры. А рядом с комбинатом  был знаменитый  сталинский Карлаг, где сидели тысячи политических заключенных, но, гарантирую, не было там ни единого молодого специалиста. Думаю, что и коррупционеров там не было, а может, и экономические преступления по - иному  наказывали.