Свобода слова: шиворот-навыворот

«У нас пристрастие к словам – Cовсем не прихоть и не мания; Cлова необходимы нам Для лжи взаимопонимания»

Сегодня все чаще слышны панические возгласы о наступлении на свободу слова. А я почему-то вспоминаю вторую половину 90-х, первые шаги в журналистике...

Работа в специализированном журнале требовала всегда быть в курсе происходящего. Посему ежедневно приходилось впитывать массу профильной информации, уделять внимание рутинному мониторингу, встречаться с экспертами, преимущественно из госаппарата. Тогда-то я впервые и обратил внимание, насколько кардинально может измениться точка зрения одного и того же человека в зависимости от обстоятельств. Но не спешите списывать все на элементарный чиновнический конформизм, в котором, пожалуй, как и сто лет назад, действительно, нет ничего нового. Правда куда интереснее. Ведь удел спикера – говорить, а преподносит цитаты эксперта в художественном контексте, да с витиеватыми вензелями из нагромождения символов и знаков, – скромный труженик пера – журналист. Оба они – в одной лодке, хотя грести, признаю, могут по-разному.

Одним словом, я стал собирать коллекцию таких парадоксов из публичных высказываний спикеров и материалов коллег по перу, благо занятие сие нисколько не препятствовало праведному труду, позволяя совмещать занимательное с полезным. Со временем профиль работы несколько изменился, арсенал технических средств перешагнул, как через пропасть, в 21 век, а любовь к мониторинговым отчетам, гордо именующихся ныне пресс-клиппингом, осталась.

Помните? «Рукописи не горят», – говорит Воланд Михаила Булгакова Мастеру. Как бы кому этого, возможно, не хотелось…

Сегодня, например, модно ругать банки. Не будем искать черную кошку в черной комнате, воспримем как данность. Но, согласитесь, немного странным выглядит пронзительный, скорее от числа восклицательных знаков, чем по сути, спич какого-нибудь журналиста-колумниста о том, что «все беды от них – от банкиров», когда из-под его же острого пера, только N-номеров тому назад или вообще – нонсенс! – параллельно в ином издании, выходит материал, поющий осанну «одному из тех, от кого все беды». Кукушка хвалит петуха, за то, что хвалит (дезавуалируем – «платит») он кукушку?

При этом журналисты, сами себя причисляющие к брендам, без ложной скромности тасуются, словно карты в колоде, из издания в издание, бежа прочь от малоприятной участи пушкинского старика – остаться у разбитого корыта. Рынок есть рынок. А бренд, понятное дело, должен выдавать горячие новости на-гора – кому-кому, а ему лично (и уже во вторую очередь – отцу-издателю) его собственное паблисити не безразлично. Ну, совсем, как Примадонна российской эстрады Алла Борисовна со своим ставшим уже сакраментальным признанием: «Не важно, ЧТО о тебе говорят, главное – чтобы ГОВОРИЛИ!». Глядишь, и на телевидение тебя пригласят, и нарекут Прометеем, борцом-просветителем. А это уже совсем иная – на порядок выше – выгода. Иной звон монет в карманах.

Один уважаемый мною журналист, немало лет проработавший за рубежом, поделился как-то в прямом эфире на ТВ, что в Италии, например, редактор не поставит в номер новость, которая не получила подтверждение, как минимум, из трех независимых друг от друга источников – это незыблемое правило журналистики. И дань уважения читателю. Я задал вопрос пятерым знакомым журналистам: а на какое количество источников вы опираетесь, давая «жареные новости»?.. Полагаю, вы уже догадались, что о трех источниках не было и речи. Трое честно признались – чаще на один, чем на два. Остальные сослались на отговорку – «на собственные осведомленные источники» (мол, раз «источники» – множественное число, значит, их несколько, а там – считай сам). Хотя общеизвестно, что неподтверждённая информация, источник которой неизвестен, без доказательной базы сухих фактов имеет вполне конкретное определение – «слух». А масштабирование слухов – это уже псевдожурналистика…

Так стоит ли пенять на зеркало, когда с самим СЛОВОМ все шиворот-навыворот?..