Левый марш

О необходимости изменения модели общества в Украине

          Во времена бывшего СССР был такой анекдот.К маме, работнице завода по производству стиральных машин, приезжает дочь –высокопоставленный партийный работник. Мама просит: «Достань мне, дочка,стиральную машину!» Дочь – с удивлением: «Ты же работаешь на заводе стиральныхмашин, ну вынеси ты ее по частям, и собери!» Мать – в ответ: «Три раза выносилаи собирала – все время почему-то миномет получается!!!».

     Наша власть на протяжении уже 20 лет пытаетсярешить одну задачу – осчастливить свой народ (или говоря точнее – электорат) высокимуровнем жизни. Для решения этой задачи власть пытается  собрать определенное количество денег у тех,кто их зарабатывает (субъекты производственной сферы) и распределить полученноемежду теми, кто их не зарабатывает (работники бюджетной сферы, пенсионеры,инвалиды и т.п.). При этом не должно получаться отрицательное сальдо, а если ужтаковое возникает – приходится занимать деньги, как внутри страны – так и зарубежом. И что характерно – за эти самые 20 лет данная задача никогда нерешалась ко взаимному удовольствию (или хотя бы – минимальному неудовольствию)всех групп населения. Особенно это отчетливо показали события последних 2-х лет,когда окончательно перестал сходиться «дебет с кредитом» украинской казны: попыталисьувеличить налоговое давление – возникли стихийные протесты предпринимателей,попытались уменьшить пенсионные выплаты – получили протесты афганцев и чернобыльцев,попытались получить деньги у МВФ – не дают, требуя свернуть часть социальныхпрограмм.

     В чем же дело? Может, власть у нас плохая– но почему она все эти 20 лет «плохая»,  независимо от личностей Президента,премьер-министра и прочих «вождей» калибром поменьше, общее количество которых заэти 20 лет у нас уже исчисляется сотнями? Может, мы сами не умеем работать? Илипотребности у нас, как у граждан Кувейта?  То есть, почему все время, независимо отспособа сборки стиральной машины - все равно получается миномет?

     По моему мнению, истинная, «корневая»причина всех наших экономических и политических проблем кроется влево-социальной модели устройства украинского общества.

     С незапамятных времен в умах человечества живет идея всеобщейсправедливости, равенства и братства. И эта идея (назовем ее условно «левая») всегдапротивостояла идее дарвиновского естественного отбора,  согласно железным законам которого долженпобеждать сильнейший (назовем условно эту идею «правой»).  Левая идея, утрированной версией которой стала  идеология коммунизма, провозгласиланеобходимость принудительного перераспределения значительной части материальныхблаг в пользу более слабых членов общества, обладающих меньшими способностями ксоциальной адаптации. Первым коммунистом, как ни странно, был Иисус Христос –по крайней мере, если воспринимать буквально некоторые положения Нового Завета.Как известно, попытки построить коммунистическое общество (в разных еговерсиях) потерпели полное фиаско, хотя коммунистические идеи и оказалинекоторое «смягчающее» влияние на тот крайне правый тип общества, которыйсуществовал в мире в первой половине 20 века.

     Но что мы видим сейчас? Леваямодель общества в Европе, которую  не такдавно называли «шведский социализм», начинает разрушаться – что называется, на нашихглазах. Из года в год нарастают проблемы, вызванные прежде всего успехами в материальномпроизводстве, медицине и экологии, которые приводят к перманентному  улучшению качества жизни населения. Спрашивается,что же в этом плохого?  На первый взгляд– все только хорошее: растет продолжительность жизни, люди меньше умирают отболезней, увеличивается общая комфортабельность быта. Но есть и оборотнаясторона медали. Снижение смертности (в том числе детской) от болезней приводитк тому, что качество генофонда стремительно ухудшается – из-за отсутствия естественногоотбора. Увеличение продолжительности жизни (в том числе выживаемости от ранеенеизлечимых болезней) ведет к ухудшению демографической структуры населения –проще говоря, к увеличению количества стариков и инвалидов, которых нужносодержать. Коренное население Европы, привыкшее к бытовому и социальномукомфорту, больше не желает терпеть никаких ограничений и лишений – из-за этого падает рождаемость. Высокиестандарты социальной помощи безработным привели к повальному иждивенчествуиммигрантов из Азии и Африки, а пресловутая «толерантность» не позволяетэлементарно дисциплинировать маргинальные группы населения, не имеющие особогожелания  соблюдать традиции (а иногда – изаконы) своей страны.

      Таким образом, очереднаямноголетняя попытка так называемых цивилизованных стран пренебречь законамиприроды терпит фиаско. Эти законы просты и понятны, и их вкратце можносформулировать (применительно к человеку) в виде следующих общих положений. 

     Положение первое. Человек поприроде своей ленив, и 90 процентов людей готовы трудиться исключительно в мерусвоего чувства голода (холода, страха перед завтрашним днем и т.п.). Еще 5процентов могут трудиться и по другим мотивам (муки творчества, лидерские амбициии т.п.), а оставшиеся 5 процентов дешевле содержать, чем заставлять работать(рецидивисты, психопаты и т.п.).

     Положение второе. Все люди имеютразные (от природы) способности, и соответственно – разные возможности самостоятельнообеспечить себя тем, что они желают иметь.

     Положение третье. Абсолютноебольшинство людей желали бы при минимальных прилагаемых усилиях (в виде собственноготруда) иметь максимальный полезный для себя результат (в виде материальных благ).Это положение является производным от первого и второго положения.

     Что же из этого всего следует? Любаялево-социальная модель общества представляет собой попытку в большей илименьшей степени пренебречь этими основными свойствами человеческой природы. Государствов этих случаях отбирает значительную часть того, что создано трудом одних(более активных, сильных, креативных) граждан, и определенным образом распределяет между теми, кто это«отобранное» сам не создавал. Это неизбежно порождает недовольство первых (посколькуу них отобрали часть заработанного), и недовольство вторых (поскольку отобранобыло слишком мало, а поделили – несправедливо). Кроме этого, при самом процессеперераспределения часть материальных благ неизбежно присваивается государствомв лице чиновников  - а этим уженедовольны и первые, и вторые! Причем количество недовольных и способывыражения некоего высокого чувства, именуемого в быту «жабой», варьирует вразные периоды времени и в разных странах - но никогда полностью не сходит нанет. Таким образом, левая модель – это перманентный (и приципиальнонеразрешимый) социальный конфликт, формы выражения которого могут быть весьмаразнообразными – от эпизодических мирных демонстраций с участием несколькихчеловек,  до массовых беспорядков и даже революций.

     Применительно к Украине следуетдобавить, что наша, на первый взгляд - вроде бы  левая модель общества, принципиально отличаетсяот стран Европы тем, что она возникла не путем эволюции из право-либеральной системы,сложившейся к середине 20 века в странах Западной Европы и США, а сталарезультатом деградации коммунистического режима, который нам достался отбывшего СССР. Для тех, кто не помнит (или не знает), о чем речь: при «совке»государство отбирало у работающих почти 100 процентов произведенного продукта, послечего перераспределяло его через систему заработной платы, получаемой нагосударственных предприятиях  иорганизациях (как вариант – в колхозах, которые фактически быликвазигосударственными образованиями), а также развитую систему социальных льгот.Поэтому многие с ностальгией вспоминают  бесплатные образование и медицину, почтибесплатное жилье, гарантированные работу и пенсию – забывая при этом, чтооборотной стороной этого видимого благополучия были почти полная уравниловка воплате труда, тотальный дефицит потребительских товаров и полунищеесуществование абсолютного большинства населения. Но если эволюция общества встранах Западной Европы и США привела в основном к сглаживанию наиболее острыхпротиворечий между наемными работниками и предпринимателями, то деградациярежима бывшего СССР привела к несколько другому результату. Государство, котороена первоначальном этапе становления Украины практически самоустранилось от контроля за хозяйственнойдеятельностью нового класса предпринимателей, в то же время не смогло (по ряду причин)в открытую отказаться от социальных обязательств, доставшихся по наследству отпрежней власти. Проще говоря, по польскому пути «шоковой терапии» мы не пошли. Этосразу же привело к серьезной диспропорции между размером собираемых налогов(которых в принципе не могло быть столько же, сколько государство отбирало упроизводителей при «развитом социализме» - ведь часть меньше целого) и размеромсредств, необходимых на выплаты пенсий, зарплат бюджетникам и разнообразныхдотаций населению. По этой причине вплоть до конца 90-х годов Украинулихорадили перманентные кризисы неплатежей, задержек зарплат и пенсий и прочие«прелести» нашего молодого капитализма. Эти проблемы несколько сгладились современем, но принципиально ничего не изменилось – бюджетных средств, как мывидим, по-прежнему не хватает даже на то, что государство уже обязано выплатитьсвоим гражданам.  А вести серьезные разговорыо бесплатной медицине, образовании и жилье   уже стало даже неприличным – хотя  все это формально предусмотрено Конституцией Украины.

     Но левая модель,продемонстрировав свою полную несостоятельность, по-прежнему остается«священной коровой» в умах значительной части населения. Многие люди до сих поруверены, что наличие честной и компетентной власти является панацеей от всехэкономических и социальных проблем. То есть достаточно избрать «правильного»вождя (вождей) для справедливого дележа общественного продукта – и наступит райна земле. Такая иллюзия связана с элементарным непониманием того, что  общее количество произведенной в стране, кпримеру, колбасы никак не зависит от способа ее распределения между едоками, азависит только от количества сырья и трудолюбия колбасников. Власть можеттолько создать условия для повышения этого показателя – и не более того. Сдругой стороны, власть может часть этой колбасы просто отобрать и поделитьмежду чиновниками – опять же, страна в целом богаче не станет, богаче будутотдельные личности, близкие к процессу отъема и дележа. Поэтому наше топтаниена месте на протяжении последних 20 лет связано именно с непониманием того, чтопричиной всех наших бед является не столько хорошая-плохая власть, сколькоизначально порочная модель общества.

     Какие же есть способы разрешенияэтой проблемы? Из принципиально отличающихся их существует всего три.

     Первый способ – революционный, встиле т.Шарикова, то есть «отнять все, да и поделить».   Способ нехитрый, ивроде бы экономически эффективный – он заключается в  «раскулачивании» олигархов, репрессивныхмероприятиях «с конфискацией» в отношении коррумпированных чиновников, а такжев жестком подходе к налогообложению крупного и среднего бизнеса. Что характерно– реализовать такой способ может как новая, так и (в принципе) действующаявласть (о наличии, или отсутствии к этому мотивации у власти мы пока говоритьне будем). Но что потом? Полученные деньги будут розданы страждущим(пенсионерам, чернобыльцам, врачам и учителям), но общее количество колбасы отэтого не увеличится. Иллюзия возможного успеха от «дележа» заключается еще и вовнешней мишуре,  лоске жизни нашихнуворишей – дорогие машины, особняки, драгоценности. Но  все их благосостояние, даже если егоравномерно «размазать» по населению в целом, ничего существенно не улучшит в жизни этого самого населения – и в этомглавная ошибка поклонников т.Шарикова. Наш добрый народ, развращенный привычкойтребовать от государства социальных благ, все это употребит в один глоток – нони больше, ни лучше колбасы производить не станет. И через некоторое времявласть опять столкнется с теми же проблемами – правда, отбирать уже будетнечего, да и не у кого.

     Второй способ – эволюционный. Можноразвивать демократию, формировать гражданское общество, совершенствоватьправоохранительную, налоговую и судебную систему – чтобы чиновники как можно меньше воровали, и как можносправедливее распределяли. Это – путь развитых, цивилизованных стран, с возможностьютакого варианта никто не спорит. Но у них на это ушли десятилетия, причем изначальнос производством колбасы на душу населения было как-то получше, чем у нас – видимо,«звериный оскал капитализма» заставлял ее производить намного больше. Это потомони этот «оскал» облагородили - при этом не снижая темпов колбасногопроизводства. У нас же – наоборот. Вначале на протяжении 70 лет у трудящихсяотбивали всякую охоту работать - но зато привили вкус к пользованию «завоеваниямисоциализма», теперь же государство в лице «гигинтов мысли» Азарова и Тигипко  пытается скрестить ужа с ежом - совместить присущеенашему народу стремление к «халяве» и мотивацию к ударному труду. Видно, этитоварищи не знакомы с творчеством Жванецкого – а зря, ведь эта тема былаактуальна еще при СССР. Он бы им объяснил, что это несовместимо – ибо желаниеработать (и производить колбасу, чтобы не умереть с голоду) появляется как разпри отсутствии социальных программ. Что из этого следует? Как минимум то, чтоэволюция среднего украинца из равнодушного, ленивого и  неквалифицированного колбасника в болееуспешную разновидность человеческой породы может продлиться еще лет 20-30, чтоне добавляет оптимизма – жизнь-то одна, а прилично жить хочется уже сейчас.

     Наконец, третий способ – замена левойобщественной модели на правую. Что это означает на практике?

     Первое. Необходима ликвидациябесплатных медицины и высшего образования, с одновременной приватизациейлечебных учреждений и ВУЗов, при этом финансироваться из бюджета должы толькоэкстренная медицинская помощь (в системе МЧС) и всеобщее среднее образование. Этоприведет к конкуренции между субъектами оказания медицинских и образовательныхуслуг, вследствие чего повысится качество и станет разумной (то естьэкономически обоснованной) их стоимость. У граждан появится выбор – оплачиватьмедицинскую страховку, платить врачу наличными по мере необходимости, илиумереть от болезни из-за отсутствия и того, и другого. Но это будет личныйвыбор каждого - и не  нужно горько рыдатьпо поводу обездоленных пенсионеров. Ведь никто не оплакивает участь человека, укоторого не хватает денег на продукты, не так ли? Но ведь и от голода можноумереть, а не только от инфаркта – так почему медицина изначально поставлена вболее худшее положение, чем торговля колбасой? В сфере образования – гражданебудут оплачивать именно обучение, а не получение диплома – уже это дорогогостоит.  А особо одаренных можно учить засчет будущего работодателя – думается, в желающих получить себе «на плантации»на 3-5 лет толкового специалиста недостатка не будет.  

     Второе. Необходима ликвидациягосударственного пенсионного обеспечения, бюджетной поддержки ЖКХ и прочихдотационных (для населения) программ. Пусть граждане сами решают – отчислять имденьги в пенсионный фонд, копить «на старость» в банке, или умереть от голодапосле достижения пенсионного возраста. Давно назрел вопрос о том, чтобыотпусить цены на услуги ЖКХ, которые в большинстве случаев не покрывают даже прямыхзатрат (с одновременным прекращеним дотаций коммунальным предприятиям), а дляобуздания непомерных аппетитов коммунальщиков, связанных с бесхозяйственностью иворовством – достаточно хотя бы элементарного (но эффективного) контроля заобоснованностью тех же тарифов. Это позволит выровнять хотя бы региональные (ииные) диспропорции на рынке жилья,  иногдапоражающие своей уродливостью. Ведь непрямыми потребителями дотаций являютсявсе – и жители Киева, и «депрессивного» поселка на Донбассе, и добросовестныеплательщики – и многолетние должники, и пенсионеры – и олигархи. В самомрадикальном варианте – можно поставить вопрос так: почему за наш общий счетпрактически одинаково субсидируется пенсионер из г.Ровеньки Луганской  области, исправно плятящий за коммунальныеуслуги, и владелец ресторана, проживающий в Печерском районе г.Киева, и имеющийзадолженность за последние 3 года?

     Третье. Основная «черная дыра»бюджета - это прямое государственное финансирование отраслей материальногопроизводства. Это позорное явление, известное прежде всего хищениями дополовины выделяемых на эти цели средств, нужно ограничить исключительнооперативно-хозяйственными потребностями органов власти. Проще говоря – выделятьденьги только на зарплату чиновникам и содержание их контор.  Причем – одной строкой в смете. И есликакой-то начальник ГНИ или РОВД решит получить «откат» при закупке оргтехники,то это сразу отразится на зарплате его подчиненных – и не позднее следующегодня  «Где Надо» уже будет лежатьсоответствующий донос. И коррупция в этой части будет, что называется,зарублена на корню.    

     Четвертое. То, без чего нам не обойтись– это максимальная либерализация предпринимательства, с упразднениембольшинства видов государственного контроля в этой сфере. И все опасения наэтот счет являются как минимум преувеличенными – есть опыт той же Грузии. Тамодним росчерком пера был упразднен санитарный и пожарный надзор, и населениезамерло от ужаса – все ожидали нашествия грызунов и выгорания всей страны. Ноне произошло ничего подобного. Причина проста – все те же естественныеинстинкты самосохранения. К примеру, если покупатель продуктов уверен, что ониперед продажей проверяются и сертифицируются – он вообще может покупать их, чтоназывается, не глядя. Но это – в Германии, или в США. У нас, из-за той жекоррупции, можно купить что угодно, но по документам это будет «высший сорт».Так зачем платить дважды – сначала чиновнику за «бумагу», затем врачу – залечение пищевого отравления? Может, просто покупателю надо быть осторожнее, апродавцу – беречь свою репутацию, под страхом быть «выдавленным» с рынка, а тои сесть в тюрьму?   

   Пятое. Необходимо радикальное сокращениегосударственного аппарата, с максимальной передачей его функций частнымструктурам, то есть прямое финансирование гражданами тех функций государства,исполнение которых может быть вопросом личного выбора человека. К примеру,почему бы не создать частную исполнительную службу (в том числе – по исполнениюнаказаний), частные детективные агентства (с полномочиями той же милиции), ирасширить сферу действия третейских судов? И пусть они действуют на основаниизакона и полученных лицензий. Чего боимся? Нарушений «частниками» закона?  Пусть за это отвечают в суде, а чтобы былочем платить за нанесенный ущерб – должно быть обязательное страхование их гражданскойответственности.  Некомпетентности? Пустьграждане сами решают – обращаться в государственную службу, где недоучившийсямажор «за бесплатно» будет годами волокитить дело, или в частную – где всесделают быстро и эффективно. Кстати, опыт внедрения частного нотариата как раз идоказал правильность такого подхода. 

     Шестое. Дано назрела потребность передачибольшинства властных полномочий органам местного самоуправления, то естьфедерализация страны хотя бы по модели  ФРГ. Вопреки распространенному мнению, никакойопасности для единства страны в этом нет – центральной власти должны бытьделегированы только те функции, которые невозможно реализовать на местах (принятиеКонституции и законов, функционарование армии, правоохранительной и судебнойсистемы и т.п.). Все остальное (развитие предпринимательства, сбор налогов,строительство дорог, социальная политика) должно быть прерогативой органовместного самоуправления, избираемых населением – причем исключительно помажоритарным округам! Героев надо знать в лицо – пусть партии занимаются сугубополитической агитацией, а не превращаются в «торговые дома» по продаже мест впарламенте.  

     Седьмое. Необходимо радикальноеуменьшение налогового давления на бизнес, с одновременным усовершенствованиемналогового администрирования. Налоги должны устанавливаться местной властью (впределах «вилки», определенной законом), быть простыми в администрировании - имаксимально жесткими в пресечении попыток их неуплаты. В таких условиях территориибудут вынуждены конкурировать за инвесторов, и через некоторое время (благодаряперетеканию капиталов) экономическое развитие различных регионов начнетвыравниваться. Бюджетная политика должна заключаться в том, что из собираемыхна местах налогов установленная законом часть перечисляется в государственныйбюджет – вместо принудительного изъятия напрямую у предпринимателей, что опять же провоцирует политическую коррупциюи популизм при принятии бюджета страны.  

     Восьмое. Необходимо ограничитьнепомерное вмешательство государства в частную жизнь (в частности, упразднениечрезмерного госрегулирования в сфере строительства, использования земли, игорногобизнеса, легализация оборота «легких» наркотиков и сексуальных услуг,  разрешение продажи оружия населению, и помногим другим позициям, где граждане вправе сами решать, как им себя вести). Иникакой катастрофы не произойдет – разве что многим чиновникам «обломится» наэтом вмешательстве зарабатывать. Ведь всем известно, что уровень алкоголизма инаркомании почти не зависит ни от количества «борцов» с этими явлениями, ни откачества их работы. Если в соответствующем социуме определенное количествограждан должны стать алкоголиками, наркоманами, преступниками или проиграть всесвое имущество в казино – это все равно произойдет! Но если одновременно всемуобществу в целом «закрутить гайки», то определенные социальные группы понесутна этом дополнительные расходы, а некоторые чиновники получат ничем неоправданные доходы.  Так не проще липредоставить всему этому процессу идти, так сказать, путем  естественного отбора? Всем известна средняяпродолжительность жизни маргинальных групп населения – так какой смысл  мешать тому, что и так неизбежно?   

     А что при этом должно произойтив сфере государственного социального обеспечения? Что будут делать пенсионеры,матери с детьми, инвалиды и безработные? Все то же самое – получатьсоответствующие пособия. Но не за счет государства, а из частных фондов истраховых компаний – на договорных началах. В чем же принципиальная разница? Авот в чем. Поскольку общее «количество колбасы» от этого как минимум не уменьшится,то предполагаемого многими ухудшения жизни всех перечисленных категорий гражданне произойдет. Более того – как минимум будет экономия на тех, кто сидит на«дележе» этой колбасы. А несомненный плюс – свобода выбора (сколькозарабатывать и как заработанное потратить), которая по крайней мере устранитсоциальное напряжение в обществе. Те, кто производит материальные блага – небудут недовольны отъемом значительной части заработанного через непомерныеналоги. Те, кто нуждается в социальной помощи – не будут недовольны еенесправедливым распределением, поскольку она будет к ним поступать (илисоответственно – не будет) исключительно по их собственной воле. И наконец, ите, и другие не будут недовольны коррупционерами у власти – поскольку исчезнетпредмет дележа. Разумеется, необходим некий переходный период, на протяжениикоторого нужно завершить исполнение тех социальных программ, в которыхгосударство уже участвует – но это уже тема отдельного разговора.

     Возникает вопрос: к какимпоследствиям все это можетпривести? В принципе, можно поискать ответ на этот вопрос в опыте других стран– например, Польши или Грузии. Но полной аналогии быть не может –соответствующие реформы в Польше проводились фактически в другую эпоху (исоответственно – в других экономических и исторических условиях), а Грузия  существенно отличается от Украины и поструктуре экономики, и по ментальности населения. Поэтому наши рассуждениямогут носить сугубо академический характер, а выводы в любом случае будуттолько относительно верными. Итак, что же получится, если наш «левый марш»сделает резкий поворот вправо?

     Первое, что приходит на ум –возможный социальный взрыв, поскольку на первоначальном этапе подобной реформы недовольнымимогут быть почти все. Но следует заметить, что после распада СССРсоциально-экономические издержки были намного больше – массовые увольнения,многомесячные задержки зарплат и пенсий, гиперинфляция. Но никакой революции неслучилось, а причина этого проста – для массовых протестов в обязательном порядкетребуется очевидный для всех виновник, поскольку протестовать абстрактно (тоесть против плохой жизни, и за хорошую) нельзя, протест обязательно     направлен против кого-то конкретно. В данномслучае – явных виновников не будет, и требовать уже будет нечего и не у кого -в отличие от текущей ситуации в стране.  Нельзятакже сбрасывать со счетов и то, что почти в каждой семье потенциально«проигравший» от такой реформы бюджетник, пенсионер, или чернобылец обязательноимеет среди своих родственников «выигравшего», то есть или предпринимателя, илинаемного работника в бизнесе. Исключения из этого – немногочисленны, и погодыне сделают. Реальными же социальными издержками можно считать только ухудшениематериального положения тех, кто не способен себя самостоятельно обеспечить (всилу физической или интеллектуальной несостоятельности, или просто банальнойлени), и поэтому может лишиться вообще каких-либо источников к существованию.  К сожалению, таким гражданам можно толькопосочувствовать – их уделом будет полная нищета, на грани физическоговыживания. Но это – неизбежная плата за возможность полноценного развитияобщества, не обремененного необходимостью содержать не только (и не столько)пенсионеров и инвалидов, но и многочисленных маргиналов (пьяниц, наркоманов,  рецидивистов, и просто тунеядцев). С другойстороны, человек, поставленный жизнью в экстремальные условия, приобретаетфактически сверхспособности – и это, что называется, медицинский факт. Лишениенезаработанного питания для некоторых граждан – скорее во благо, чем во зло.

     Но неоспоримым достоинствомтакой реформы будет то, что на смену нашей квазиплановой экономике (какизвестно, крайне неэффективной и инертной) придут полноценные рыночныеотношения. Кстати, в последние годы в среде экономистов и политологов сталомодным «пинать» саморегурирующийся рынок, который в условиях распада СССР якобыдоказал свою несостоятельность – все ожидали расцвета «шведского социализма», аполучили олигархический капитализм в стиле Дикого Запада. Это – серьезноезаблуждение. На самом деле никакого «капитализма» на постсоветском пространстве(за исключением стран Прибалтики) и  непытались строить. То, что получилось, на самом деле является результатомдеградации плановой социалистической экономики, и никакого отношения к «настоящему»капитализму не имеет. Дело в том, что так называемый «свободный рынок»просуществовал в Украине и России буквально несколько лет – от момента развалаСССР до начала эпохи ваучерной приватизиции.  Кстати, период расцвета кооперативногодвижения почему-то принято считать эпохой первоначального накопления капитала –а какие такие «капиталы» были накоплены, хотелось бы спросить? На новуюквартиру, иномарку, поездку в Сочи? Да, были Артем Тарасов и Герман Стерлинов сих миллионами, но это – единичные случаи, большинство кооператоров так и «застряли»на уровне пирожковых – магазинчиков – швейных цехов. На самом деле это самое «накопление»,а точнее – «присвоение», происходило во второй половине 90-х годов, когда кучкапрытких личностей, оказавшихся в нужное время и в нужном месте, вдруг стали собственникамипрактически всей промышленности большой страны. Одновременно государство, фактически контролируемое этими же лицами, взялокурс на подавление конкурентной борьбы, монополизацию основных рынков ифинансовых потоков, а также сращивание власти и бизнеса – то есть на фактическую  ликвидацию   классическойсхемы предпринимательства в понимании Адама Смита. Поэтому при создании (а точнее– восстановлении) адекватных условий для бизнеса инвестиционный бум в любойстране (в том числе и в Украине) просто неизбежен. И чем быстрее и радикальнееэти условия будут внедряться в нашу жизнь – тем быстрее придут инвестиции (азначит – новые рабочие места, повышение заработных плат, улучшение качестважизни населения).  

     И что самое главное – это можнореализовать исключительно закондательным путем. Не нужны ни революции-экспроприации-конфискации,ни лихорадочные  поиски нефти- газа-кредитов,ни бесконечные выборы-перевыборы. Не нужны даже ток-шоу у Шустера и Киселева.Нужна только политическая воля и понимание, что другого пути у нас просто нет.