Quo vadis, Украина?

Після ураження баз та арсеналів РФ, Україні вдалося покращити ситуацію зі снарядами – джерело

Итак, принят налоговый кодекс – малый бизнес недоволен, и вето Президента является по сути временной мерой, поскольку кардинальных изменений в политике налогообложения так и не произошло. Как оказалось, причин для недовольства всего две: непомерные ставки налогов и чересчур жесткое администрирование их уплаты. С другой стороны, власть тоже можно понять – дыра в бюджете непомерная, да и заставить всех платить все налоги без их силового «выбивания» в наших условиях, увы, затруднительно. Возникает вопрос: что дальше, как совместить эти антагонистические устремления? Ответ традиционно пытаются найти в плоскости какого-то мифического компромисса власти и бизнеса. Но если бы он был действительно возможен, дело бы не дошло до такого противостояния – при всех недостатках нынешней власти, обвинять ее представителей в полной и всеобщей неразумности как-то не приходит в голову.

Проблема в другом – компромисс реально невозможен! Как ни скрещивай ежа с ужом, все равно получается кусок колючей проволоки, как в известном анекдоте. Причина проста: неэффективная структура как нашей экономики, так и системы государственного управления. Об этом не говорит только ленивый, но реальные предложения по выходу из этой ситуации пока не прозвучали – просто потому, что их просто не существует! Почему так? Попробуем порассуждать о гипотетически возможных вариантах такого выхода.

Первый вариант: уменьшить (или вообще свести к нулю) налоговую нагрузку на малый и средний бизнес, одновременно увеличив ее на большой. При этом мелкие торговцы и производители выиграют, большой же бизнес заложит высокие налоги в цену своей продукции - а она у нас, как известно, экспортно-ориентированная. Результат: резкое уменьшение конкурентоспособности на внешних рынках – падение валютной выручки - рост курса доллара – рост цен на товары критического импорта (в том числе на газ) – гиперинфляция. При этом от роста цен пострадают все – бюджетники, пенсионеры, а также представители того самого малого бизнеса, которые зарабатывают совсем не миллионы. После этого на ближайших выборах действующую власть, как говорил Аркадий Райкин, «выгонят и больше никуда не возьмут».

Второй вариант: оставить все, как есть. При этом произойдет массовое разорение мелких предпринимателей, которые тут же придут в центры занятости за пособиями по безработице. В результате те, кто платил маленькие налоги в бюджет, станут получать маленькие же, но - пособия из бюджета, вследствие чего бюджетный дефицит еще больше увеличится. Кроме этого, уменьшится конкуренция на потребительском рынке, и сразу вырастут цены – опять же, пострадают бюджетники и пенсионеры. Результат: возрастание бюджетного дефицита – неизбежное включение печатного станка - дальнейший рост цен – гиперинфляция – полный провал власти на следующих выборах.

Третий вариант: уменьшение бюджетных расходов. Мера вполне понятная, но за счет чего и кого будем экономить? Если максимально сократить фискальные и правоохранительные органы, то кто и как будет заниматься выбиванием налогов и защитой «вождей» от своего народа? Этого допускать нельзя – по крайней мере, действующая власть к этому не готова. Можно уменьшить господдержку отдельных отраслей – сельского хозяйства, ТЭК, ЖКХ, здравоохранения, образования, то есть отпустить цены на «социальный пакет» товаров и услуг, а также сократить персонал в крайне неэффективной государственной медицине и образовании. Это значит, что от роста цен пострадают те же бюджетники и пенсионеры, а кроме этого, куча бывших учителей и врачей придет за пособиями по безнаботице – опять же, без печатного станка и гиперинфляции не обойтись, в итоге – следующе выборы под большим вопросом.

Что же делать с этим тришкиным кафтаном? Единственный выход из положения – кардинальное изменение тренда общественного развития. Дело в том, что на протяжении нескольких поколений народы бывшего СССР приучали жить в условиях так называемой лево-социальной модели общества, когда государство вначале отбирало, а потом перераспределяло почти весь произведенный продукт. Это выработало в основной массе населения привычку к социальным гарантиям – пенсиям, бесплатному здравоохранению и образованию, почти бесплатному жилью. При этом большинство обывателей просто не понимают, что чудеса невозможны, и на самом деле за все нужно платить. Данная система с небольшими «редакционными правками» перешла из эпохи СССР в теперешнее общество, поскольку это было выгодно власти, в лице бывших компартийных и комсомольских вождей: если вначале все (или почти все) отобрать, то потом можно очень выгодно поделить по принципу – сколько хочу мне, а сколько останется – тебе! Именно здесь главная причина всеобщей коррупции, а не в других факторах - типа наследия крепостного права, плохих начальниках или особенностей национального характера. Альтернативой же является право-либеральная модель, гротескным и крайним выражением которой являлись, к примеру, утопические идеи нашего соотечественника Нестора Махно. В такой системе общественного устройства государство финансируется (через минимальные налоги) только на те цели, которые являются «природными» функциями государства – содержание правительства, полиции, судов. Вся остальная инфраструктура содержится за собственные деньги граждан - или напрямую, или опосредованно, то есть через страховые компании и пенсионные фонды. В этом случае придется отказаться от бесплатной медицины, государственного пенсионного обеспечения, дотаций на коммуналку, транспорт и хлеб, пособий по безработице и больничных листов. Вместо этого государство должно создать такие условия для работы частных страховых компаний и пенсионных фондов, которые полностью исключили бы риски мошенничества и банкротств. Это не является чем-то невыполнимым – подобные условия в Украине уже созданы для работы банковских учреждений. При этом у каждого гражданина будет выбор - платить или не платить, и полная ответственность за результат такого выбора. Уверен в своих силах, здоровье и светлом будущем – трать все деньги здесь и сейчас, поскольку «завтра не придет никогда», не уверен – покупай страховку и спи спокойно, не думая с ужасом о возможных болезнях и неизбежной старости.

Только в таком случае антагонизм бизнеса и власти может быть устранен – де-факто практически все предприниматели давно уже так живут, ничего не требуя от государства и финансируя все свои социальные расходы из собственного кармана. Одновременно исчезнет и коррупция как массовое явление – если нечего и не у кого воровать, то кто и как сможет этим заниматься? Ведь украсть у частной структуры очень непросто и хлопотно, а у государства – без проблем, госсобственность – тот же безхоз, только с другим названием! Да и вымогательство налоговых бюрократов как таковое отомрет – оно ведь возможно только при непомерных налогах, которые в полном объеме не платит никто, а чиновник фактически «сортирует» правонарушителей поневоле на «правильных» и «неправильных», получая с этого мзду. Исчезнут в небытие и «откаты», поскольку не будет бюджетного финансирования государственных программ поддержки отраслей – а фактичсски «черных дыр», куда проваливаются миллиарды, и доказательство тому – дело «РУЭ» против «Нафтогаза». А на закупке оргтехники для райотдела милиции особо не наживешься – свои же менты голову оторвут, ведь это сразу скажется на их зарплатах, пайках и всем прочем.

Думаю, без такой трансформации в конце концов не обойтись. Вопрос в том – а готова ли власть к этому? Ответ – скорее нет, чем да, хотя и здесь заложено неустранимое противоречие.

С одной стороны, власть в большинстве своем состоит из представителей крупного бизнеса (или финансируется ими). Если в условиях право-либеральной модели оставить власти только власть как таковую, отобрав функцию «пиления» бюджета - то где выгода у бизнеса, проще говоря – что делить будем? Придется работать в условиях свободного рынка и жесткой конкуренции, лишившись госзаказов, а это – очень непросто. Некоторые наши олигархи так даже и не пробовали, как ни странно. С другой стороны, если оставить все как есть – тогда сам бизнес остается заложником власти, и при каждом новом политическом «кульбите» начинается лихорадочный поиск «пятого угла», поскольку новая власть очередной раз пытается «отнять все и поделить» у представителей прежней власти. Пока, как показывает опыт последних 10 лет, бизнесу удавалось кое-как лавировать между разными политическими силами, поочередно «отдаваясь» той или другой правящей верхушке (наглядной иллюстрацией чего была хотя бы скандальная эпопея с «тушками»). Но по мере нарастания экономических проблем власть может, исчерпав резервы во «вражеском» лагере, в конце концов приняться и за своих – и все к тому идет, как видно. Поэтому вскоре наиболее дальновидные олигархи, звонко хлопнув себя по лбу, могут сказать что-то наподобие: «А ведь лучше, когда все равны, чем когда одни более равны, чем другие! Денег меньше, но их хотя бы не отберут в понедельник после выборов!» Поэтому путь для нас может быть весьма извилистым, но конечный результат вырисовывается пока только один. Для построения шведского «социализма» мы слишком экономически неразвиты, для российского или эмиратского «социализма» у нас нет чудо-трубы с газом или нефтью, а значит – денег на всех не хватит, и лево-социальный путь развития для нас заказан. Остается одно: максимально возможная либерализация экономики и социальной сферы, в обмен на полную ответственность отдельной личности за последствия своего (экономического в том числе) поведения. Как выяснилось, Грузии повезло в этом смысле больше, чем Украине – грузинский «парадокс везения» заключается в том, что это государство несколько лет назад подошло к той самой критической черте всеобщего экономического и политического краха, когда терять уже было просто нечего – можно было только приобретать через кардинальные реформы, что у них в итоге и делается. Но в отличие от Грузии, наш «запас прочности» позволил украинцам даже в эпоху глобального кризиса кое-как сводить концы с концами, что и привело к такому печальному результату – огромный внешний долг, чудовищная коррупция, неумение и нежелание власти проводить реформы. Но, как говорят, лучше ужасный конец, чем ужас без конца – и в этом смысле альтернативы право-либеральному пути у нас просто нет.