А смысл?

Идут по улице два еврея. Холодно, мокрый снег идет. Видят кафе.

— Слушай, Изя, давай зайдем, погреемся. Зашли. Подходят к бармену.

Читайте такжеНаселение игнорирует карантин и покупает онлайн. Результат – рост розницы почти на 12%Медведчук и завод Роснефти: почему перезапуск НПЗ в Лисичанске – агитация кума ПутинаСтрана разграблена, говорит глава Госгеокадастра. Земли действительно нет?

— Послушайте, молодой человек, — спрашивает Абрам, — можно у вас погреться?

Бармен с недоумением:

— В каком смысле?

Абрам, поворачиваясь к Изе:

— Послушай, Изя, это мы удачно зашли, здесь таки можно погреться в разных смыслах.

Анекдот

Есть такая наука — семантика. Она, если говорить по-умному, изучает значение единиц языка. А если попроще и слегка утрировать — смысл слов.

Подумайте сами: слова меняются в зависимости от текущей политической ситуации регулярно. Еще, казалось бы, вчера слово «спекулянт» было сугубо ругательным, и хуже его было только слово «фарцовщик». Сегодня «спекуляция» не является чем-то предосудительным, наоборот, представляет собой основу торговли, а слово «фарцовщик» так вообще сгинуло в исторических омутах.

Или взять, скажем, слово «пропаганда». Конечно, оно нам кажется ужасным и чем-то мерзким, оставшимся от тоталитарного прошлого, когда пропаганда была везде. Но вот совсем недавно моя коллега Мария Сидорчук в своей колонке «У нас пропаганды нет!» подняла очень интересный аспект пропаганды как сугубо положительного явления. Пропаганды здорового образа жизни, массового спорта, банальной физкультуры, пропаганды моральных и семейных ценностей, пропаганды уважения к старикам. У нас этой пропаганды нет. К сожалению, нет. Является ли именно эта пропаганда «недемократическим явлением» — естественно, нет. Но враждебное отношение к самому слову осталось.

Люди вообще в массе своей не склонны задумываться о смысле слов, даже если выносят их на свои знамена. Пол-Украины протестует против присвоения Бандере звания Героя Украины, а Россия с Польшей так вообще чуть ли не наперебой выдают новые и новые ноты, осуждая этот позорный факт. При этом подавляющее большинство «осуждающих» даже не знают, как правильно пишется фамилия новоявленного героя, — они уверены, что он однофамилец молдавского города Бендеры. А уж что, собственно, он такого плохого он сделал — знают вообще единицы. Остальные радостно оперируют штампами из все той же советской пропаганды, которую, как явление, сами же и ненавидят.

Я как-то писал, что соседняя Россия тщательно и скрупулезно выстраивает свою, новую пропаганду и идеологию. И вот уже фактически героизирован слезливым фильмом «адмиралъ» Колчак, но при этом действовавший в то же время и теми же методами в теперь уже соседней стране Петлюра по сей день — парадокс! — остается страшилкой для детей и запрещенной в «приличном обществе» фамилией. А ведь еще совсем недавно Колчак, Деникин, Петлюра, Шкуро, Врангель, Юденич упоминались не иначе как в одном агитпроповском ряду. Без исключений.

Сегодня какие-то слова нам кажутся страшными, запретными или даже неприличными. Но буквально завтра придет другой день, и ругательные «спекулянты» окажутся сугубо положительным явлением, а вчерашние враги — сегодняшними героями.

А потом будет наоборот.

И, видимо, не стоит слепо ругать слова за какое-то их значение. Они, слова, ни в чем не виноваты. Их такими делаем только мы сами.

А нас завтра не будет.

В отличие от большинства слов.

© Для газеты "Вечерний город. Одесса" от 29.01.2010.