Чувство вины

В преддверии дня Победы посетил ФРГ. Перед зданием бундестага (для нас он все еще рейхстаг) в Берлине банально шутили: "Дошли!", в Дрездене устроили "Встречу на Эльбе" (историческая была несколько ниже по течению), восхищались немецкими дорогами, удивлялись ценам на общественный транспорт и Wi-Fi, смаковали местное пиво... Вообще о Германии глазами нашего туриста можно говорить очень много. Но больше всего меня поразило одно - отношение немцев (и государства, и людей) к историческому наследию. Это отношение можно назвать одной фразой - чувство вины.

Жители ФРГ чувствуют себя виноватыми за то, что с их родины началась самая кровопролитная война, что их деды несли страдания и смерть народам Европы, и даже за то, что немцы чешской (тогда) Саксонии своими голосами на выборах поддержали Гитлера.

Это чувство проявляется по разному. В бюджетных выплатах пострадавшим от нацизма, в памятниках его жертвам (мучительно пытаюсь вспомнить хоть один памятник цыганам в Украине) в бережном отношении к советскому наследию. Так, в Берлине мы не посещали Трептов парк (я был там в далеком 1985-м), вместо этого посетили монумент павшим советским воинам в Берлине. В западной его части, совем недалеко от рейхстага. Этот монумент был воздвигнут Совестким Союзом. И забыт, после того, как он оказался за берлинской стеной. А немцы (западные!) не только сохранили его, но и охраняли все годы холодной войны.

Чувство вины сложно описать. Но не заметить его нельзя благодаря резкому контрасту с нашей действительностью. В нашей стране (СССР, РФ, Украине, Беларуси) отношение к войне зиждется на культе трагедии и культе величия победителя. А для чувства вины в государственной политике места не осталось. А ведь основания для этого чувства есть - это и военные преступления (от Катыни до отношения к мирному населению на освобожденных/оккупированных териториях),  и уничтожение собственного народа (от ГУЛага до использования людей в качестве "пушечного мяса"), и причастность к развязыванию той страшной войны (пакт Рибентропа-Молотова, финская).

С каждым годом на перезвон наград на парадах Победы становится тише, ряды ветеранов реже, а шаг их медленнее. Пройдет время и трагическая, и героическая часть той войны останутся страницами истории. Ее героев и жертв мы будем вспоминать столь же редко, как сейчас вспоминаем герове и жервт первой мировой. Но кроме истории от войны должны остаться и моральное последствия, в том числе то самое чувство вины, которое свидетельствует о наличии совести. Без этого наши завоевания останутся слишком бледными - ведь ни в экономике (побежденные живут лучше победителей), ни в политике (побежденная страна объединилась, укрепилась, заняло ведущее место в Европе, победившая - развалилась), ни в идеологии (экспорт социализма в конце концов закончился провалом) мы не победили. Да, мы освободили Европу от нацизма. Это много. Очень много. Но достаточно ли, чтобы не испытывать чувства вины?