Начать переход – и упереться в стену

В марте 2011 года, когда вследствие землетрясения магнитудой 9 баллов и цунами высотой 15 метров произошла катастрофа на Фукусиме, в десятках тысяч километров от нее «энергетическая революция» получила нужный спусковой крючок. 

Весной 2011-го Германия приняла окончательное политическое решение: канцлер Ангела Меркель, опираясь на общественное мнение после Фукусимской катастрофы, объявила курс на полный отказ от атомной энергетики, а впоследствие – и от угольной генерации. Она пообещала, что к 2022 году из 17 работавших тогда атомных реакторов остановятся все до единого. Приверженцы радикальной энергетической трансформации, которую мои соотечественники немцы называют energiewende (дословно «энергетический поворот»), уверены, что Германия – пионер на этом пути, но рано или поздно по нему пойдут все страны. В Германии настолько убеждены в важности energiewende, что даже сравнивают его с высадкой астронавтов на Луну.   

Одновременно немцы взяли на себя жесткие обязательства: к 2020 году сократить выбросы СО₂ в атмосферу на 40% по сравнению с 1990-м годом, а к 2050-му – на 80%. К 2050-му же году Германия собирается сократить потребление электроэнергии вдвое, а 80% электричества получать из возобновляемых источников. Но уже сейчас понятно, что эти амбициозные цели неосуществимы, а четвертая крупнейшая экономика мира стремительно теряет конкурентоспособность, год за годом взваливая на плечи своего населения все более непосильную финансовую ношу.

И нельзя сказать, что Германия не продвигается по намеченному пути: работы, исследования и эксперименты идут полным ходом, на «зеленый переход» страна ежегодно тратит минимум 35 млрд евро. По итогам 2018 года ВИЭ обеспечили генерацию 40% всей электроэнергии в стране, прямо сейчас в немецком секторе Северного и Балтийского морей продолжается строительство крупных ветроферм. С 2011 года на Балтике функционирует первый коммерческий морской ветропарк на 21 генератор. В 2015 году недалеко от него заработал парк с 80 ветряками, в нынешнем году запускаются еще две ветрофермы с 87 турбинами. Еще один ветропарк мощностью в 900 МВт, в котором будет до 100 закрепленных на дне Северного моря платформ для ветряков, планируют построить к 2025 году. 

Но какую цену за свое политическое решение и статус первопроходца на пути к «зеленому переходу» Германия платит уже сейчас? Начнем с того, что доля угля – самого «грязного» источника электрогенерации – в энергетическом балансе страны в последние годы стабильно непомерно высока - от 37 до 43%.

Национальное бюро экономических исследований США опубликовало недавно результаты труда ученых трех американских университетов (Беркли, Карнеги-Меллона и Санта-Барбары). Ученые рассчитывали экономические и социальные последствия закрытия половины атомных станций в Германии. Обработав статистические данные за период с 2011 по 2017 год, они пришли к выводу, что атомную генерацию Германии полностью заместили сжиганием угля, и это увеличило выбросы в атмосферу на 5%, или на 36 млн тонн углекислого газа в год. Но и это не все: дополнительное сжигание угля приводит к повышенному загрязнению атмосферы диоксидом серы, а это, согласно расчетам ученых, - причина дополнительных 1100 смертей в год от респираторных и сердечно-сосудистых заболеваний. То же исследование утверждает, что социальные издержки перехода от атомной энергетики к углю составляют примерно 12 миллиардов долларов в год.

Таким образом, промежуточный итог радикального перехода исключительно на ВИЭ и тотального отказа от атомной генерации – значимое для экономики и экологии увеличение доли тепловой генерации в национальном энергобалансе. Уже сейчас понятно, что сроки полного отказа от тепловой генерации снова придется переносить – теперь на 2045 год. 

А ведь члены правительства Германии не могут не знать результатов исследования Межправительственной группы по вопросам изменения климата (Intergovernmental Panel on Climate Change – IPCC), которое проанализировало показатели выбросов CO₂ на протяжении всего жизненного цикла каждого из видов генерации. Согласно данным исследования, атомная энергетика производит в 80 раз меньше выбросов углекислого газа, чем угольные ТЭС, вчетверо меньше, чем солнечные электростанции и вдвое меньше, чем гидрогенерация.  

Атомные электростанции не выбрасывают в атмосферу продуктов горения (тех самых парниковых газов) и не потребляют кислорода. Именно поэтому атомная энергетика – не фактор вреда, а напротив, один из инструментов в борьбе с глобальным потеплением. И именно поэтому 10 из 31 стран-производителей атомной электроэнергии заявили о развитии атомной генерации как стратегическом направлении в борьбе с выбросами парниковых газов. Кстати, IPCC в своем исследовании определяет четыре основных сценария мировой декарбонизации, и каждый из них предусматривает необходимость увеличения ядерных мощностей: сначала вдвое к 2030-му и еще в пять раз от уже увеличенного - к 2050-му. Ведь специалисты во всем мире понимают: именно атомная энергетика – это не просто производство низкоуглеродной чистой электроэнергии, но и стабильность и устойчивость функционирования энергосистемы каждой страны.

В Украине любят порассуждать о немецком energiewende, словно забывая описать другую сторону медали: каждая крупная или средняя компания и каждое небольшое домохозяйство, возводя свои солнечные и ветроэлектростанции, обязательно обзаводятся и компенсирующими традиционными мощностями. Ведь что им делать по ночам и в безветренную погоду? Тихая безветренная ночь – это кошмар для ВИЭ, на которые сделали ставку увлеченные восстановлением климата немцы. Не меньший кошмар для альтернативной генерации – это яркое солнце в сочетании с сильным ветром, когда идет перевыработка энергии, которую невозможно никуда перенаправить. Затраты компаний растут, тариф для домохозяйств остается космическим - 31,47 евроцент за киловатт-час (для сравнения, во Франции, 70% которой в электроэнергии обеспечивает атомная энергетика, тариф составляет 16,9 евроцентов за кВт-ч).  

Кстати, о Франции. Пока Германия продолжает «зеленый переход», словно игнорируя тот факт, что в такой ситуации ей придется еще десятилетиями сохранять зависимость от поставок российских газа и угля, Франция продолжает развивать свою и без того одну из мощнейших в мире атомную генерацию. И это не всегда нравится немецким функционерам, создавая регулярные точки напряжения в отношениях между двумя странами. Германия во главе коалиции «антиатомных» государств (в нее входят еще Австрия и Люксембург) на уровне ЕС блокирует усилия Франции. И хотя под давлением Германии в марте 2019 года Европарламент вычеркнул атомную энергетику из списка «зеленых технологий», Франция намерена отстоять свою позицию в Совете Европы и Еврокомиссии. И, скорей всего, добьется успеха – ведь все цифры говорят о том, что атом – технология «зеленая». Да и Германии, в случае дефицита, придется обращаться к тем соседям, у которых еще осталась атомная генерация и отношения с которыми не испорчены.

С другой стороны, на моей родине пока еще слышны голоса противников радикального energiewende. Некоторые немецкие эксперты доказывают: переход на ВИЭ не означает автоматического снижения выбросов углекислого газа. Замена атомных станций ветровыми, солнечными и вспомогательными газовыми электростанциями, наоборот, приводит к увеличению выбросов CO₂. 

Именно поэтому, а еще – из-за непомерной дороговизны «перехода», немецкий пример «экстремальных субсидий для возобновляемой энергетики» нерелевантен сегодня ни для одной из стран. Ведь не стоит забывать, что и до 2011 года атомная генерация составляла в энергобалансе Германии не более 25%. Для тех же стран, атомная энергетика которых обеспечивает более 50% своих потребностей в электроэнергии (как Украина), подобный немецкому путь просто недопустим. Эксперты IPCC уверены: понесенные моими соотечественниками убытки от energiewende не идут ни в какое сравнение со стоимостью поддержки атомных станций в рабочем состоянии. Космическая сумма в 550 млрд евро, которую Германия уже потратила на «зеленый переход», пока недоступна для таких государств, как Украина.  

Кроме того, не надо забывать о том, что остановка АЭС автоматически означает остановку и деградацию всей атомной промышленности Германии, которая до начала energiewende могла похвастаться мощным научным и промышленным потенциалом. Германия без преувеличения была одним из столпов мировой атомной отрасли, она строила высокотехнологичные атомные блоки по последнему слову науки не только в стране, но и по всему миру. Все это сейчас утеряно: и наука, и промышленный потенциал, и рабочие места, и доход от экспорта. И если бы это было проблемой одной только Германии! Эти потери ударили как по атомной отрасли в мире, как и по мировой экономике в целом - по тем государствам, которые связывают свое будущее с развитием эффективных программ атомной энергетики. Не сомневаюсь, что место Германии в мире атома сейчас охотно займут Россия, Китай и Корея, которые стремительно развивают мощные программы строительства атомных энергоблоков и уже активно экспортируют атомные технологии.

***

В свете всего сказанного Украине странно было бы не использовать по полной и не развивать доставшийся ей значительный атомно-энергетический потенциал. Сейчас государство находится на седьмом месте в мире по производству электроэнергии на АЭС и на третьем – по доле АЭС в общем энергобалансе страны. Поддерживать и развивать этот потенциал как самый дешевый и экологически чистый источник электроэнергии – вот что должно быть нашей главной задачей. Украина вполне может достичь уровня развитых стран в атомной сфере - и в будущем, благодаря укреплению научного, исследовательского, технического и профессионально-образовательного потенциала вместе с гигантским опытом строительства, эксплуатации атомных установок и обращения с радиоактивными отходами, сможет экспортировать украинские атомные технологии. Вот – наша амбициозная цель и перспективная задача.

Почему же сейчас в Украине приходится доказывать потребность в  развитии атомной энергетики и необходимость достраивать энергоблоки? Почему вместо того, чтобы производить электроэнергию и снабжать ею собственное население и соседей, некоторые наши чиновники фактически разрушают, а не развивают энергетическую систему, уступают место на европейском рынке электростанции Островец в Беларуси, как бы говоря: в торговле электроэнергией рассчитывайте не на Украину, а на Беларусь? У меня нет ответа на эти вопросы. Выгоды развития атомной генерации очевидны, это нужно просто признать. И – следовать путем разума и государственной выгоды.