История и вопросы парламентской компетентности
Разгоревшаяся между Верховной Радой и Урядом перестрелка взаимными обвинениями в неэффективности (вполне справедливыми для обеих сторон) - типичное свидетельство того, что взаимодействие ветвей власти организовано в Украине из рук вон плохо, и совершенно лишнее напоминание о том, что уроки истории парламентаризма украинскими политическими группами выучены еще хуже.
В конце 1930-х годов в парижской эмиграции адвокат Василий Маклаков написал аналитическую историю первых двух (с широким заходом в третий) созывов Государственной Думы Российской империи.
Маклаков был одним из лидеров кадетской фракции начиная со Второй Думы, парламентский процесс видел с точки зрения его непосредственного участника. Поэтому тему формирования и развития представительского законодательного органа в авторитарном государстве он в своих книгах раскрыл с полным знанием дела и, по-моему, блистательно.
Так вот: по его мнению, едва ли не главной предпосылкой для начала нормальной парламентской работы Думы было систематическое "допиливание" регламента до приемлемого состояния, которое позволяло осмысленно работать над существенно большим числом законопроектов.
Не политические декларации и партийно-фракционные дискуссии, не борьба за пост председателя и его товарищей (заместителей), а разработка пошагово расписанной парламентской процедуры. Создание и отработка четкой и понятной технологии принятия законов.
Эту задачу вообще не ставила перед собой Первая дума, которая в целом считала, что депутатам достаточно земского опыта для законотворчества в масштабах всей страны.
Эту задачу нащупала, но не успела решить Вторая дума, к началу работы которой правительство Столыпина подготовило сотни законопроектов и тем самым поставило депутатов перед суровой необходимостью все-таки начать работу над ними.
Но только Третья дума дозрела до включения полного технологического цикла законотворчества - с порядком предварительного рассмотрения в комитетах или комиссиях, с системой обработки предложенных поправок, с системой согласований и так далее.
А знаете, что, по мнению Маклакова, создало предпосылки для такого конструктива? То, что важные законы могли тогда вводиться во временное действие решением главы правительства, в обход Думы. Временное действие закона продолжалось до рассмотрения его в Думе, которая имела полное право действие этого закона прекратить. Если же Дума этот закон не рассматривала (а так обычно и происходило), закон продолжал действовать. И некоторые важные законы правительств Столыпина и Коковцова работали в таком режиме годами.
Коковцов, лучший после Витте министр финансов в истории России, проводит для такого подхода аналогию с принятием бюджета - если парламент отклоняет его или не успевает принять до начала нового бюджетного периода, правительство по своему регламенту обязано руководствоваться бюджетом предыдущего года. Это вариант плохой, но полное отсутствие бюджетных ориентиров - вариант в принципе недопустимый.
Точно так же "внепарламентское" введение в действие установлений, имеющих силу закона было вариантом плохим, оно впрямую нарушало прерогативы законодательной власти. Однако альтернативой такому нарушению прерогатив было бы бесконечное ожидание проектами рассмотрения в парламенте, вечно занятом обсуждением чего-нибудь другого. Законов в очереди на принятие всегда больше, чем могут проработать депутаты. Чаще всего причиной торможения с принятием законов остается именно низкая "пропускная способность" парламента.
Именно поэтому так важна шлифовка регламента - как и любая хорошо проработанная технология, отлаженные парламентские процедуры повышают производительность законотворчества. А чем лучше работает парламент, тем реже возникает необходимость для "экстренной" активности правительства...
Понятно, что в царской России структура и отношения ветвей власти были совсем не такими, как в нынешней Украине (даже Государственную Думу старались не называть "парламентом", как и Основные Законы Империи - "Конституцией", это действительно были лишь прообразы того и другого). Но даже с учетом этого исторические уроки парламентаризма вековой давности выглядят вполне актуальным комментарием к нынешнему конфликту между Верховной Радой и Урядом. Сто лет назад конфликт был не менее сильный, но до определенного момента власть была достаточно компетентна, чтобы добиваться желаемого результата несмотря на все противоречия.
И еще: не стоит забывать, что произошло со страной, когда власть эту компетентность утратила.
