Миллиардные схемы год спустя: продолжают существовать

Без ложной скромности, тогда информация произвела эффект разорвавшейся бомбы. Одно дело, когда о схемах пишут журналисты-расследователи. Их работу всегда можно назвать непрофессиональной, заказной или попросту ошибочной. Но когда такое заявление делает недавний министр финансов – оно обязано закончиться громкими судебными приговорами. Практически никогда человек, находившийся при власти, не делал таких заявлений. 

Более того, еще в статусе министра финансов я подал в правоохранительные органы соответствующие заявления. СБУ, НАБУ и ГБР открыли уголовные дела. После этого была создана временная следственная комиссия Верховной Рады. Она еще не закончила свою работу, но уже отработала несколько этапов, сделав предварительные выводы. Основные обвинения, которые касались схем в налоговой и таможне, подтвердились. С учетом статуса ТСК, их можно считать доказанными фактами. 

Казалось бы, где приговоры? Их нет. 

Все произошло так, как и ожидалось. За этот год целый ряд правоохранителей и представителей судебной власти непристойно обогатились. Это результат прогнозируемый и с точки зрения украинской практики - нормальный. 

Год назад я решил зафиксировать факты нарушений в информационном пространстве после того, как понял, что никто не собирается давать им ход. 

Еще в статусе министра финансов, я приходил к президенту и премьеру и показывал им факты. С одной стороны, я занимался секвестром бюджета, шел на дефицит бюджета в 300 миллиардов и правдами-неправдами искал деньги на борьбу с коронавирусом. С другой стороны, 120 миллиардов в год просто исчезали через "скрутки" и другие схемы, процветавшие в налоговой и таможне. Остановив их, половину дефицита бюджета мы могли закрыть одним махом. 

Я продемонстрировал факты и спросил: мы будем давать этому ход? Злоупотребления касались не только доходной части бюджета, но и расходной. На должности министра финансов я не только собирал деньги, но и "резал" все потенциально коррупционные расходы, "хотелки" и возможности бюджетного дерибана. 

Я задал вопрос: мы будем с этим бороться? Потому что нужно понимать: это война с целой группой ОПГ, которые сидят на тех или иных потоках. Мне ответили: да, хорошо, идем! Это говорили и премьер, и президент. 

На что я им ответил: только это не моя война, это должна быть прежде всего ВАША война. Только тогда ее можно выиграть. Силами одного министра, даже министра финансов, ее выиграть невозможно. Потому что если в этой войне я останусь один, меня убьют: или политически, или физически. Физически я, слава Богу, живой. Политически – пробовали неоднократно. 

Но по факту, они решили не реагировать на происходящее. Поэтому вскоре после этих событий я ушел с поста министра финансов, пробыв на должности всего 26 дней. Столь скорый уход с должности нужно было объяснить. Это была одна из причин, почему я решился на публичные заявления. 

Вторая причина - это необходимость зафиксировать факты злоупотреблений. Приведу аналогию с правилами дорожного движения. Существует знак "STOP". Он подразумевает, что необходимо остановиться перед тем, как ехать дальше. Причем, неважно, как долго стоять – важен сам факт фиксации. 

Я не стал надеяться на то, что у президента и премьера проклюнется совесть, и описанные схемы перестанут существовать. Конечно, если это случится, - я только рад. Но до сих пор ничего подобного не произошло. Поэтому фиксация фактов была единственно правильным для меня шагом в сложившейся ситуации. 

Я понимал, что отказываться нельзя - это могло быть подано как популизм с моей стороны, особенно в отношении сделанных мною заявлений. Мне вроде бы позволили помочь навести порядок. Да, и какая-то надежда прекратить этот беспредел все равно была. Поэтому я стал внештатным советником главы Офиса президента. 

Прошли полгода. Состоялись несколько заседаний ТСК, комиссия зафиксировала факты злоупотреблений со стороны уже новых руководителей налоговой и таможни. Но политических решений не произошло. С президентом за это время я не встретился ни разу. Власть игнорировала обнаруженные факты. Сделав правильные выводы, я ушел также с должности советника. 

Спустя год после первого заявления я фиксирую следующий факт: ничего не изменилось. Более того, возникли масштабные нарушения в рамках проекта "Большая стройка". Журналисты делают новые расследования, на них все так же никто не реагирует. Политических решений не было и нет. И это также предсказуемо. 

Как правило, ответственность по подобным эпизодам происходит с определенным временным лагом. Процессуальные действия занимают невероятно много времени. Сейчас мы видим, как бывший руководитель "Укравтодора" Славомир Новак стал фигурантом уголовных дел за период с 2016 по 2018 годы. Точно так же, зафиксированные мною факты могут быть очень полезны через несколько лет, когда следующая власть займется своими попередниками. Безусловно, в Украине это еще не гарантирует посадок, но как минимум такой шанс есть. Кстати, по схемам в "Укравтодоре" уже при нынешней власти я тоже делал заявления. 

Что касается схем, то вы должны понимать: собран большой массив реальной информации, он передан на рассмотрение первых лиц государства. У президента и премьера есть все необходимое, чтобы пресечь злоупотребления, которые происходят здесь и сейчас. 

Что это за информация? Буквально с первого дня мне приносили множество фактов нарушений. Приносили работники среднего звена налоговой и таможни, работающие с первичными данными. Я сталкивался с этими схемами и раньше. Те же "скрутки" существовали всегда, но массовыми стали буквально в последние два-три года. Причем, они работают далеко не во всех областях Украины. Но есть области – в частности, Киевская, Донецкая, Харьковская, Львовская, Одесская, Житомирская – в которых этот процесс массовый. 

Когда я описывал схемы первым лицам, мы видели компании-"прокладки", которые 100% делали "скрутки". Налоговые органы блокировали их работу, как и положено. Но злоупотребление в том, что блокировали лишь после того, как эти компании исчерпали лимит "схемного" НДС. Но до этого момента их не трогали. Могло быть так, что аналитическая система автоматически подсвечивала потенциально криминальные операции, 72 раза конкретные сотрудники налоговой (а система фиксирует их имена, должности, время захода и многое другое) смотрели на данные компании, ее операции и контрагентов – и не блокировали. То же происходило и на уровне областных налоговых, и на уровне центрального аппарата налоговой. 

Иными словами, в выявленных мною нарушениях фигурируют не только компании и их руководители, но и конкретные должностные лица, работающие в налоговых органах. Они видели нарушения, не реагировали на них, а затем на комиссиях принимали коллегиальные решения, чтобы снять с себя ответственность. 

Естественно, на вершине этой пирамиды находятся руководители налоговых органов, которые несут ответственность за организацию борьбы со "скрутками". Поэтому первое, что я сделал на посту министра финансов, - потребовал уволить руководителей налоговых органов. Сознательно они действовали или нет – это уже вопрос к правоохранительным органам. Но то, что они не должны занимать свои должности, – это однозначно. 

На сегодня "скрутки" продолжают работать. Их объем превышает 5 млрд грн в месяц. Вдобавок, вернулись проблемы с возмещением НДС, которую мы с большим трудом побороли несколько лет назад.