Станет ли Украина электронной страной?

Сейчас во власти стало очень модным обсуждать такие темы как инновации, борьба с коррупцией, реформы. Новый премьер-министр борьбу с коррупцией сделал вообще своим стартовым девизом. Вот только от деклараций к реальным изменениям в стране дело так и не доходит.

Взять хотя бы систему электронных государственных закупок. Нам обещали, что она обеспечит прозрачность и открытость процесса госзакупок, создаст надежные механизмы борьбы с коррупцией на местах, сделает участие в тендерах доступным для всех. Система прошла тестирование в Государственном управлении делами, прошла стадии пилота и была, наконец, запущена. Была надежда.

Но чуда не случилось. Инициированный проект ProZorro по госзакупкам в электронной форме оказался неспособным исключить коррупционный фактор. В прошлом году система работала в тестовом режиме и к ней были подключены несколько сотен государственных предприятий, а также некоторые органы власти. Однако в электронном формате, по оценкам экспертов, проводилось смехотворное количество сделок – примерно каждая пятисотая. Все остальные – в привычном для госпредприятий формате.

Но и после запуска ProZorro в полноценном режиме оказалось, что проект все равно не решает проблем, поскольку является банальным буфером для коррупционеров. То есть формально в нем, конечно, обязаны регистрироваться все участники тендера. Но де-факто он все же имеет дефекты, позволяющие провести к сделке «свои» компании.

Вот вам сюжет. Одна из госкомпаний, подключенная к системе ProZorro, объявляет о проведении электронных торгов в нерабочее время. При этом сроки подачи всех документов для поставщиков ограничиваются 8 часами утра следующего дня. Качественную подачу документов, естественно, успевает совершить лишь одна компания. Сами догадайтесь, знала ли она о тендере заранее. Или так: заказчик объявляет тендер, отменяет его по формальной причине, потом проводит торги по ускоренной процедуре и закупает у нужного поставщика.

Или другой пример, растиражированный в СМИ. Компания «Морской торговый порт «Южный», проводила конкурс на сумму 360 тыс. грн. Заявку подали многие компании. Можно было торговаться и снизить бюджет. Но на следующий день после завершения конкурса были дисквалифицированы сразу 12 участников. В результате контракт был заключен с компанией, которая даже не торговалась.

Закон Украины «О публичных закупках», согласно которому все центральные органы исполнительной власти и подведомственные им предприятия обязаны проводить свои закупки через электронную систему ProZorr, уже вступил в силу 1-го апреля. Однако повлияет ли это на ситуацию реально? Возможно. Но будет это происходить крайне медленно. Имея обходные лазейки, ProZorro в обозримом будущем может просто по-тихому «почить в бозе», как и многие другие многообещающие инициативы власти. Превратится из механизма противодействия коррупции в очередной пиарный «прожект».

Пока не будет нормальной законодательной базы, любые подобные проекты обречены. И на любого умного, кто создает такие инициативы, всегда найдется кто-то умней, кто найдет обходные пути. Более того, на мой взгляд, сбой дала не сама программа ProZorro. Подобные проекты имеют шансы на жизнь в Украине только в случае, если информационные технологии станут действительно национальным приоритетом для страны. Если будет сформирован реальный госзаказ на внедрение высоких технологий, разрабатываемых украинскими IТ-специалистами, в систему государственных органов власти. В сплаве с урегулированным законодательством это действительно позволит решить и проблему коррупции, и многие другие проблемы в стране.

Очевидно, что это понимают и во власти. Поэтому вопрос, почему воз и ныне там, остается открытым. Да и для общества ситуация с системой госзакупок – своего рода лакмусовая бумажка: если власть не может сделать эффективно один проект по внедрению самых элементарных инновационных технологий, то как можно эффективно управлять целой страной?

Там, где хотят, делают. Та же маленькая Эстония, взяв курс на высокие технологии, перешла от слов к делу, выделив 1% бюджета на программу эффективного государственного управления с применением IТ. Всего один процент. Звучит довольно скромно. А в результате – это сегодня едва ли не самая электронная страна в мире.