ВСССР на протяжении 60 последних лет существования этого государства действовала система судопроизводства,состоящая из собственно судов, и государственного арбитража. Строго говоря, вбольшинстве зарубежных стран арбитраж, или арбитражный суд - наименованиетретейского суда, создаваемого для рассмотрения коммерческих споров. Послеликвидации существовавшей в эпоху НЭПа квазирыночной экономики, и по завершениимассовой коллективизации крестьянскиххозяйств, в СССР была сформирована фактически двухукладная плановаяэкономика, основанная на общегосударственной и колхозно-кооперативной формахсобственности. Исходя из этого, рассмотрение в судах споров хозяйствующихсубъектов, основанных на общегосударственной форме собственности, становилось попростуизлишним – это напоминало бы примитивное перекладывание денег и товаров изодного кармана в другой. Поэтому неизбежно возникла проблема, каким образомразрешать ведомственные (по сути) разногласия, возникающие из-за фактического отсутствия рыночных регуляторов в народномхозяйстве, то есть возникла необходимость в государственном органе, стоящем вневнутриведомственных интересов, и способном максимально объективно находить разумныйбаланс между ними. Поэтому 3 мая 1931 года Постановлением ВЦИК и СНК СССР была созданаструктура учреждений государственного арбитража, в которой не существовалосистемы подчинённости нижестоящих органов вышестоящим, 17 января 1974 годаГосарбитраж СССР был реорганизован в союзно-республиканский орган правления, а в1977 году в связи с принятием новой Конституции СССР органы Госарбитражавпервые в истории советского государства были преобразованы в конституционныеорганы, и их деятельность по разрешению хозяйственных споров сталаконституционной функцией. Впоследствии, 30 ноября 1979 года был принят ЗаконСССР «О государственном арбитраже в СССР», а. СМ СССР постановлением от 5 июня1980 года № 440 утвердил «Правила рассмотрения хозяйственных споровгосударственными арбитражами» и «Положение о государственном арбитраже при СоветеМинистров СССР», которые были введены в действие с 1 июля 1980 года.Аналогичные положения об органах государственного арбитража в союзныхреспубликах были утверждены в 1980-1981 гг. Таким образом, государственныйарбитраж был выведен из подчинения органов управления, и с этого времениначинает приобретать черты экономического или коммерческого суда. Закон жеУкраинской ССР «Об арбитражном суде» был принят 4 июня 1991, а с 1 марта 1992г. был введен в действие Арбитражный процессуальный Кодекс Украины. С этогомомента в Украине произошло разделение системы правосудия на две самостоятельныеветви – на общие и арбитражные суды. И здесь существует очень важный смысловойакцент, о котором почти никогда не задумывались, да и не задумываютсябольшинство практикующих юристов. Ведь неизбежноможет возникнуть вопрос: а зачем было вообще создавать отдельную системуарбитражных (а впоследствии – хозяйственных) судов? Кто мешал рассматриватьхозяйственные споры общим судам, с одновременной ликвидацией органов госарбитража?Дело в том, что действовавшими до этого времени нормами ГПК УССР 1963 г. былопредусмотрено, что в общих судах рассматриваются споры с участием граждан инегосударственных организаций (колхозов и кооперативов), то есть общие суды моглиразрешать (в том числе) и хозяйственные споры. Разумеется, ни по масштабу, ни по количеству таких споров суды не моглисравняться с органами гоарбитража, равнокак колхозно-кооперативная часть экономики СССР не могла быть сопоставлена сгосударственной. Поэтому, когда в период 1990 – 1992 г. бурными темпами началразвиваться негосударственный сектор экономики (вследствие чего возниклаобъективная необходимость рассмотрения большого количества хозяйственных споров),власти бывшего СССР пошли по пути, так сказать, наименьшего сопротивления - на базе органов госарбитража была создана посути система коммерческих судов, способная «переварить» в своей ужесформированной организационной и кадровой структуре нарастающий вал судебных разбирательств.Излишне говорить, что готовности кработе в новых условиях у системы общих судов не было, да и не могло быть – иэто неизбежно сыграло роль своеобразной системной «мины» в формирующейся новой системеправосудия.
Делов том, что функционирование специализированных хозяйственных судов, котороевыглядит на первый взгяд привлекательно (теоретически - улучшается качество иснижаются сроки рассмотрения дел, повышается независимость судей, быстреенарабатывается судебная практика единообразного применения норм права) имеет иоборотную сторону, которая заключается прежде всего в проблемах разделениясмежных юрисдикций, а также в необходимости дополнительных материальных затрат(что весьма существенно для небогатых стран, к которым относится и Украина). Поэтомуидея создания самостоятельной ветви арбитражных (хозяйственных) судов, будучивесьма сомнительной, могла быть на тот момент оправдана только тактическойнеобходимостью оперативной реорганизации системы правосудия, под быстронарождающиеся изменения в экономике.
Но есть и другая подобная идея,которой трудно найти разумное объяснение – это создание системыадминистративных судов. Строго говоря, разрешение судами публично-правовыхспоров было предусмотрено еще с 1995 г., когда в ГПКУкраины была введена глава 31-А, предусматривающая процедуру рассмотрения жалобграждан на действия (бездействие) органов государственной власти. Аналогичнаявозможность существовала в ХПК Украины, нормы которого предусматривали правоорганизации признать в хозяйственномсуде недействительным акт ненормативного характера, принятый (в том числе) органомгосударственной власти. Возникает вопрос: кому, и зачем нужны были отдельныесуды, рассматривающие только такие споры? Внятныйответ сейчас вряд ли возможен. Самое распространенное объяснение – этоповышение уровня независимости и квалификации судей, которые будут задействованыв отдельной «вертикали» со своими отцами-командирами аж в Киеве, поэтому такимисупернезависимыми судьями власти на местах сложно будет манипулировать припринятии решений. Но как известно, независимости от исполнительной власти судьям ничуть не прибавилось - скорее наоборот, одна только практика ВАСУ поналоговым спорам чего стоит. Да и само обоснование такого «позитива» выглядит,мягко говоря, неуместным – ведь если рассматривать судью как полностьюнезависимое должностное лицо, а не как «винтик» конкретной судебной вертикали,то какое имеет значение, что из себя представляет эта самая вертикаль? Наверное, для достижения требуемого эффекта необходимоповышать независимость отдельно взятых судей, а не их учреждения в целом – ноэто делается совершенно другими методами. С якобы неизбежным повышениемпрофессионализма судей (по причине узкой специализации дел) ситуация вообщевыглядит абсурдно – ведь судью в институте учили на юриста, не так ли? Кромеэтого, судьи в любом суде (независимо от профиля) сталкиваются с применениемпрактически всех правовых норм – так что «специализация» на деле только кажущаяся. Другоесуждение – специализация судов ведет к большей доступности правосудия, в томчисле к уменьшению средних сроков рассмотрения дел. Но опять же – это смотрячто, и с чем сравнивать. До создания системы административной юрисдикции,хозяйственные суды и без того каким-то чудесным образом умудрялисьрассматривать споры с налоговой службой в достоточно короткие сроки, да икассационное обжалование по этим спорам можно было завершить за несколько месяцев. Что касается споров сучастием граждан, то по большинствупозиций (социальные выплаты, административные правонарушения, исполнительноепроизводство) дела по-прежнему рассматривают общие суды, которые все так же неторопятся отправлять правосудие – судебные процессы продолжительностью вполгода-год никого не удивляют. Относительно же доступности апелляционной икассационной инстанций - реально принять участие в апелляционном рассмотрениидела может только житель той области, в которой действует соответствующийрегиональный суд, а кассационного рассмотрения в ВАСУ можно ждать нескольколет.
Такчто же мы получили в результате создания трех систем (общих, хозяйственных иадминистративных) судов? А получили мы -вот что.
Во-первых, межведомственные споры о предметной подсудности дел, которые приводили (в том числе) к изданиюпротиворечивых, порой - взаимоисключающих разъяснений соответствующих высшихсудов. Наиболее показательные примеры: о подсудности земельных споровхозяйственным, или административным судам; о подсудности обжалования действийследователя и прокурора общим, или административным судам; о подсудностиобжалования действий исполнительной службы между судами всех трех юрисдикций. Врезультате существования этих разногласий, судебные процессы длятся годами -дело может быть рассмотрено в системе одной юрисдикции, потом отменено высшимсудом по причине неподсудности, и передано для рассмотрения в суд другойюрисдикции.
Во-вторых, реальное ухудшение доступности апелляционной и кассационнойинстанций – апелляционные суды в системе административной и хозяйственнойюрисдикции созданы по региональному принципу (один на несколько областей), а ВАСУфактически не в состоянии «переварить» всю лавину административных дел, что в большинствеслучаев делает его решения неактуальными к моменту принятия, посколькунарушения прав субъектов частного права государственнымиорганами зачастую приобретают необратимый характер. Например, к моменту отменыВАСУ явно необоснованного решения о доначислении налогового обязательствапострадавшее от действий налоговой службы предприятие успевает обанкротиться, аего руководители – получить судимость за уклонение от уплаты налогов.
В-третьих, общество в целом несет непомерные, явно неоправданные расходына содержание дополнительных «судебных вертикалей» со своими помещениями,начальниками, автомобилями. Нелишне будет также упомянуть, что наличиекажущейся «доступности» правосудия на психологическом уровне провоцирует какувеличение количества явно необоснованных исков, так и попустительствочиновников в отношении действий своих подчиненных. Например, существовало (да исейчас существует) неофициальное указание в системе некоторых государственнхорганов «судиться до конца» независимоот шансов выиграть дело, заваливая тем самым суды тоннами исписаннойбессмысленицами бумаги, и создавая тем самым кажущуюся «загруженность» судов –как говорится, закон Паркинсона во всей красе!
И чтосамое удивительное – отрицательный опыт такой «специализации» судов, как видно,никого ничему не учит. Периодически возникают идеи создания специализированныхтрудовых, налоговых, ювенильных, земельных, и еще всяких прочих судов –разумеется, с благой целью «улучшить, усилить, повысить». К счастью, наши«вожди», занятые более важными (для себя) вопросами, наподобие вступления в ЕСили ТС, распределения бюджетных денег, или кого еще из оппозиции посадить втюрьму, временно не вникают вподробности таких инициатив.
Чтоже делать в такой «патовой» ситуации? Ответ прост: упразднить «лишние звенья»судебной системы. И сделать это можно следующим образом.
Во-первых, необходимо унифицировать процессуальное законодательство, содновременной ликвидацией специализированных судов. Ведь все действующиепроцессуальные Кодексы функционально весьма сходны между собой – так кто мешаетнаписать единый Кодекс судопроизводства, предусмотрев в нем, например,особенности процедур доказывания,обеспечения иска, вынесения решения по определенным типам правоотношений (деликтное,частно-правовове, публично-правовое)? Система судов должна быть трехуровневой:районные (городские) общие суды – апелляционные суды областей – Верховный СудУкраины. К примеру, различия между гражданским и хозяйственным процессом, условноговоря, чисто косметические – так зачем нам отдельные хозяйственные суды, ктомешает общим судам рассматривать хозяйственные споры? Гипотетические проблемы,которые могут при таком «микшировании» возникнуть, с лихвой перекроются появившимисяудобствами, в первую очередь, для субъектов частного права – не будет возвратов исков и жалоб по причиненеподсудности, можно будет рассматривать в одном производстве взаимосвязанныеспоры, относящиеся сейчас к разным юрисдикциям, суды территориально приблизятся к местужительства сторон процесса.
Во-вторых, необходимо максимально расширить возможность внесудебных процедуррассмотрения споров (нотариусами, третейскими судами), путем соответствующегостимулирования к этому потенциальныхистцов и ответчиков. Например, можно предоставить право нотариусу совершатьисполнительные надписи не только на нотариально удостоверенных сделках, но и насделках, совершенных в простой письменной форме (разумеется, с правом последующегосудебного обжалования такой надписи), одновременно предусмотрев по этойкатегории дел «заградительные» размеры судебного сбора при обращениинепосредственно в суд.
В-третьих, давно назрела необходимость кардинального реформированиясистемы назначения, наказания и увольнения судей. Сейчас в обществе обсуждаютсятолько две концепции реформ – или усовершенствование деятельностисоответствующих органов (квалификационной комиссии, ВСЮ), или введение прямойвыборности судей, как это было при СССР. К сожалению, и то, и другое – путь вникуда. Деятельность какой угодно комиссии будет неэффективной из-за тотальнойкоррумпированности нашего общества (и члены какой угодно комиссии – неисключение), а выборность судей населением – это просто красивый миф, что неоднократнобыло доказано результатами выборов депутатов всех уровней. Население, в массесвоей не воспринимающее закон как обязательный атрибут своей жизни и непонимающее специфику правоприменительной деятельности, может проголосовать илиза «доброго» судью, который поголовно всех оправдывает за мелкиеправонарушения, или за «злого» судью, раздающего направо и налево пожизненныесроки за убийства (при этом не особо вникая в обоснованность своих приговоров),или за «справедливого» судью, стоящего грудью за интересы детей, выселяемях иззаложенных квартир, асоциальныхличностей, не платящих за коммунальные услуги, или мелкихпредпринимателей, презирающих налоги. К сожалению, наше (в массе своей)незаконопослушное население вряд ли проголосует за судью, выносящегонесправедливые, суровые, иногда – жестокие, но формально законные (!) решения,поэтому в настоящее время выборность судей населением может поставить жирныйкрест даже на гипотетической возможности построения правового государства вУкраине. Весьма простым, и в тоже время эффективным выходом из этой ситуацииможет быть назначение судей на фиксированный срок (допустим, 5 лет), после чегозанимаемая судьей должность объявляется вакантной, с замещением ее по конкурсукандидатур. Само же назначение, наказание и увольненние судьи необходимопроводить путем тайного (!) голосования членов квалификационной комиссии, чтосамо по себе устраняет коррупционный фактор (ведь для получения желаемогорезультата придется давать взятки одновременно всем членам комиссии – наличиехотя бы одного, не «охваченного» подобным вниманием, автоматически делаетневозможным спрос за результаты голосования). Ведь каждый член комиссии – этовсего лишь живой человек, и ничто человеческое ему не чуждо. Будучи (какправило) достаточно квалифицированным юристом, он прекрасно понимает, кто изкандидатов на самом деле заслуживает быть судьей, а кого и близко нельзяподпускать к правосудию – и это можно увидеть, проанализировав наиболееодиозные решения, вынесенные судьей, а также содержание поданных на него жалоб.И если член комиссии будет голосовать тайно, то есть не будучи объективно каким-либообразом заинтересованным в своем решении – скорее всего, он проголосует заболее профессионального и добросовестного кандидата.
Остаетсядобавить, что на текущую дату, к сожалению, в Украине отсутствует пониманиетого, что суды – это не просто средство для принятия решений, удобных для представителейдействующей власти и их ближайшего окружения. Независимое правосудие – это одиниз обязательных атрибутов цивилизованного общества, ведь без реального правосудиялюбое общество постепенно деградирует до волчьей стаи, управляемой вожаком. Безусловно,вожаку так удобнее, но ведь когда-то «Акелла промахнется», и тогда его будутсудить те самые судьи, котрых он назначил, а впоследствии – развратил,превратив в простых исполнителей своей воли. Самый показательный тому пример – уголовныедела в отношении Луценко и Тимошенко, принципиально невозможные (в подобнойконфигурации) еще 5 лет назад. И остается надеяться, что у теперешних «вожаков»найдется политическая воля, которая остановит сползание нашего правосудия кокончательной профессиональной и нравственной деградации.