В прошлой серии я обещался затронуть тему стажа, но в процессе подготовки к оному, выплыл один очень интересный момент, который стажа касается, а темы … так вообще входит как шоколадка в род голодного ребенка. Правда должен предупредить – букв много.

Итак, в чем суть момента.

Давным-давно, в далекой-далекой Галактике … я читал одно интересное решение ЕСПЧ, которое касалось темы представления обвиняемого и иже именно юристом, а не просто адвокатом. Решение это от 24.11.2011 года «Загородний против Украины». Однако при ссылке на оный, одна сторона (юристы) говорили о том, что - супер, оно поддерживает юристов, а вторая сторона (адвокаты) говорили о том, что - супер, оно дает возможность монополизации защиты именно адвокатурой.
В Лиге я нашел текст этого решения и … что-то мне показалось не то, чем то, что я читал в свою давнюю молодость (шучу).
У меня получилось раздобыть именно тот текст что я читал в свое время (спасибо друзьям), и я увлекательнейшим образом стал сравнивать и выяснять – где собака порылась.

Самые вкусные положения для нас это п.п. 52-55 Решения.
Я процитирую самые замечательные моменты – сравнение в студию:
Текст, который я читал ранее:
«… 53. В настоящем деле, право заявителя на свободный выбор защитника было ограничено, так как он выбрал юристом, но не адвоката. По мнению Суда, такое ограничение свободы выбора защитника само по себе не составляет проблемы с точки зрения статьи 6 § 3(с) Конвенции, так как особенные правовые навыки(!) могут потребоваться для эффективной защиты лица (см. Mayzit v. Russia, no. 63378/00, § 68, 20 January 2005) и надлежащего судебного процесса ( см. Meftah and Others v. France [GC], nos. 32911/96, 35237/97 and 34595/97, § 45, ECHR 2002 VII) …»
Текст из Лиги:
«… 53. У цій справі право заявника на вільний вибір свого захисника було обмежене, оскільки захисник за його вибором був юристом, але не мав свідоцтва про право на заняття адвокатською діяльністю. На думку Суду, таке обмеження права на вільний вибір захисника само по собі не порушує питання за підпунктом "c" пункту 3 статті 6 Конвенції, оскільки певна юридична кваліфікація(!) може вимагатись для забезпечення ефективного захисту особи (див. рішення від 20 січня 2005 року у справі "Майзіт проти Росії", заява N 63378/00, п. 68) та безперешкодного функціонування системи правосуддя (див. рішення у справі "Мефтах та інші проти Франції" [ВП], заяви NN 32911/96, 35237/97 та 34595/97, п. 45, ECHR 2002-VII) …».

Вот именно этот момент – «особенные правовые навыки» и «певна юридична кваліфікація» меня как раз и заинтересовали, ибо законодательные «основы» квалификации мы разбирали чуть ранее, и это очень интересный нюанс, о котором я как-то давно-давно говорил, а теперь, разберем.

Однако пока вернемся к «Ду ю», ибо сколь много нам открытий чудных дает лопата и терпение.

Я порылся в нете и таки нашел англиЦкий вариант текста. Думаю, что объяснять почему именно англиЦкий не стоит, а если стоит, то – п. 1 пр. 34 Регламента ЕСПЧ (есть на сайте ВРУ) и то что я учил в школе именно англиЦкий.

«… 53. In the present case, the applicant’s right to freely choose his defence counsel was restricted, as the representative of his choice was a lawyer, but not a licensed advocate. In the Court’s opinion, such a restriction on the free choice of defence counsel may not in itself raise an issue under Article 6 § 3 (c) of the Convention, since the particular legal qualifications(!) can be required to ensure the efficient defence of a person (see Mayzit v. Russia, no. 63378/00, § 68, 20 January 2005) and the smooth operation of the justice system (see Meftah and Others v. France [GC], nos. 32911/96,35237/97 and 34595/97, § 45, ECHR 2002 VII) …»

Самый первый вопрос у меня возник от слов «… but not a licensed advocate …», ибо «licensed advocate», имхо, это не совсем тоже что просто «адвокат», коий упоминается в переводах.
Для того чтобы объяснить мое сомнение, скажу так – если есть демократические права, значит есть и НЕ(!)демократические, и, если есть лицензированный адвокат, значит должен быть и НЕ(!)лицензированный. 
В подтверждение этому приведу диспозицию одной статьи – «… Провадження господарської діяльності без державної реєстрації як суб'єкта господарювання або без одержання ліцензії на провадження певного виду господарської діяльності, що підлягає ліцензуванню відповідно до закону, чи здійснення таких видів господарської діяльності з порушенням умов ліцензування, а так само без одержання дозволу, іншого документа дозвільного характеру, якщо його одержання передбачене законом (крім випадків застосування принципу мовчазної згоди) …» (ст. 164 КоАП Украины).

Однако идем дальше.
В оригинале решения «особенные правовые навыки» и «певна юридична кваліфікація» звучат как «… particular legal qualifications(!) …».
Поскольку я не дипломированный переводчик, но таки замечу, что «particular» это -  конкретный, а также особый, определённый, специфический и т.д., но главное он переводится и как в единственном числе – «определенный», так и во множественном – «определенныЕ!».
Это важно потому, что «qualifications» из решения ЕСПЧ, немного отличается от «qualification_» одной вроде буковкой – «-s», но … мы вернемся к этому чуть позднее, а пока … 

Эх, думал писать отдельно, но придется писать сейчас, отвлекаясь от обещанного «стажа». Хотя, кто сказал, что это нам не поможет потом более детальнее разобраться с ним? 

Для начала напомню кое-что из части первой сериала –
Нашу Конституцию хотят дополнить статьей 131-2 с фразой «… Виключно адвокат здійснює представництво іншої особи в суді, а також захист від кримінального обвинувачення …».

В своем Решении от 30.09.2009 года по обращению Голованя И.В., КСУ прописал -
«… 3.2. Правова допомога є багатоаспектною, різною за змістом, обсягом та формами і може включати консультації, роз'яснення, складення позовів і звернень, довідок, заяв, скарг, здійснення представництва, зокрема в судах та інших державних органах, захист від обвинувачення тощо. …
Право на правову допомогу - це гарантована державою можливість кожної особи отримати таку допомогу в обсязі та формах, визначених нею, незалежно від характеру правовідносин особи з іншими суб'єктами права …».

Пункт 2 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …» гласит – «… 2) адвокатська діяльність - незалежна професійна діяльність адвоката щодо здійснення захисту, представництва та надання інших видів правової допомоги клієнту; …».
Иными словами, представительство и защита от обвинения и иже (см. п.п. 5 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …») это разные … РАЗНЫЕ формы(!) правовой помощи и РАЗНЫЕ виды адвокатской деятельности.

Нонешняя редакция ст. 59 КУ звучит как «… Кожен має право на правову допомогу …».

И это перекликается с положениями Конвенции о защите прав человека, где (ст. 6) «… 3. Кожний обвинувачений у вчиненні кримінального правопорушення має щонайменше такі права: …
c) захищати себе особисто чи використовувати юридичну допомогу захисника, вибраного на власний розсуд, або - за браком достатніх коштів для оплати юридичної допомоги захисника - одержувати таку допомогу безоплатно, коли цього вимагають інтереси правосуддя; …».
Кстати, это «… Офіційний переклад затверджено Міністерством закордонних справ України 27 січня 2006 року …».

Кто-то заметит, что конвенция говорит о защите обвиняемого … Согласен. Вот только тем более интересно сравнить простую сферу общего представительства в судах, с «европейскими стандартами» (на которые ссылаются некоторые профессиональные доктора) в той сфере, где наиболее требуется защита человека – в сфере уголовного преследования …

Итак, каждый обвиняемый может защищать себя сам или использовать юридическую помощь, ну или правовую помощь, что красной нитью идет во всех текстах и решениях …  проектах и мыслях …

Вот только … если взглянуть опять в англиЦкий вариант текста … мы видим:
«… 3. Everyone charged with a criminal offence has the following minimum rights: …
(c) to defend himself in person or through legal assistance of his own choosing or, if he has not sufficient means to pay for legal assistance, to be given it free when the interests of justice so require; …»
И вот они эти интересные слова – «… legal assistance …», через которого он может «defend himself».

И все бы это - «… legal assistance …» можно было бы перевести как «правовую помощь защитника», если бы не одно очень большое НО … а где там – в английском варианте текста - слово «защитник»?

Интересно? … Мне тоже. Особенно интересно, когда начинаешь читать практику ЕСПЧ по этой части через новые линзы. А именно:

Из вышеуказанного же Решения ЕСПЧ по делу Загороднего, -
«… 52. Суд повторює, що хоча право кожної особи, обвинувачуваної у вчиненні кримінального правопорушення, на ефективний захист адвокатом(!) не є абсолютним, воно становить одну з головних підвалин справедливого судового розгляду (див. рішення у справі "Кромбах проти Франції", заява N 29731/96, п. 89, ECHR 2001-II). Особа, проти якої висунуті кримінальні обвинувачення, яка не бажає захищатись особисто, повинна бути в змозі скористатись юридичною допомогою за власним вибором (упс!) (див. рішення від 16 квітня 2009 року у справі "Ханжевачкі проти Хорватії", заява N 17182/07, п. 21, з подальшими посиланнями). Проте це останнє право також не може вважатись абсолютним і, таким чином, національні суди можуть не прийняти вибір особи, коли існують відповідні та достатні підстави вважати, що того вимагають інтереси правосуддя (див. рішення від 25 вересня 1992 року у справі "Круассан проти Німеччини", п. 29, Series A N 237B). Більш того, законодавча вимога щодо наявності у захисника юридичної освіти не є порушенням вищезазначеного положення (див. рішення від 19 лютого 2009 року у справі "Шабельник проти України", заява N 16404/03, п. 39) …»

Хотите смеха, их есть для Вас.
Выдержка из «рішення у справі "Кромбах проти Франції", заява N 29731/96, п. 89, ECHR 2001-II», а именно весь п. 89.

«… 89. The Court cannot adopt the Government’s narrow construction of the word “assistance” within the meaning of Article 6 § 3 (c) of the Convention. It sees no reason for departing from the opinion it expressed on that subject in Poitrimol (see the judgment cited above, pp. 14-15, § 34), in which the Government had already suggested that a distinction should be drawn between “assistance” and “representation” for the purposes of proceedings in the criminal court.
Although not absolute, the right of everyone charged with a criminal offence to be effectively defended by a lawyer, assigned officially if need be, is one of the fundamental features of a fair trial. A person charged with a criminal offence does not lose the benefit of this right merely on account of not being present at the trial. Even if the legislature must be able to discourage unjustified absences, it cannot penalise them by creating exceptions to the right to legal assistance (see Van Geyseghem, cited above, § 34) …».

А давайте поищем в тексте (во втором абзаце) слово адвокат … точнее – «… licensed advocate …», как было прописано в английском варианте текста решения по делу Загороднего. Ищем, ищем … и еще раз ищем и УРА! Находим … тьфу, блин … «… criminal offence to be effectively defended by a lawyer(!!) …». А где АДВОКАТ? … Нету, а что есть? … - «… lawyer …».

Все страньше и страньше … 

Однако еще интереснее «рішення у справі "Кромбах проти Франції", заява N 29731/96, п. 89, ECHR 2001-II» посмотреть целиком и поискать там адвоката или упоминание об оном. У меня не вышло – не нашел, кроме одного – в параграфе 45, перевод которого доставил немало удовольствия, но … посмотрите сами.

Я не буду здесь смотреть решение по делу против Хорватии, мы посмотрим другое дело – «рішення від 25 вересня 1992 року у справі "Круассан проти Німеччини", п. 29, Series A N 237B», ибо очень интересные там выводы звучат, а именно –
«… національні суди можуть не прийняти вибір особи, коли існують відповідні та достатні підстави вважати, що того вимагають інтереси правосуддя …».
Кто захочет поискать его в нете, ищите - CASE OF CROISSANT v. GERMANY (Application no. 13611/88).

Самое вкусное из пункта 29 звучит как:

29. …
It is true that Article 6 para. 3 (c) (art. 6-3-c) entitles "everyone charged with a criminal offence" to be defended by counsel of his own choosing (see the Pakelli v. Germany judgment of 25 April 1983, Series A no. 64, p. 15, para. 31). Nevertheless, and notwithstanding the importance of a relationship of confidence between lawyer and client, this right cannot be considered to be absolute. It is necessarily subject to certain limitations where free legal aid is concerned and also where, as in the present case, it is for the courts to decide whether the interests of justice require that the accused be defended by counsel appointed by them. When appointing defence counsel the national courts must certainly have regard to the defendant’s wishes; indeed, German law contemplates such a course (Article 142 of the Code of Criminal Procedure; see paragraph 20 above). However, they can override those wishes when there are relevant and sufficient grounds for holding that this is necessary in the interests of justice.

Учитывая то, что я не дипломированный/лицензированный и т.д. переводчик, переводить здесь весь этот текст не буду. Однако замечу, что по сути (по сути это не значит, что в терминах) он переведен в Лиге верно.

Однако не могу не заметить, что здесь мы уже видим слово «counsel» в виде «защитника» нуждающихся. А также опять видим ненавистное уже «lawyer».
Кто хочет, может погонять переводчики по слову «counsel» и посмотреть весь перечень значений, а не только «адвокат». Тем более что у нас есть уже Решение ЕСПЧ, где он четко упомнил слово «licensed advocate».

Не углубляясь слишком в глубины языковедения и переводы (и чтобы много не писать и лень-матушка), замечу, что по практике ЕСПЧ, то бишь «европейским стандартам» в качестве защитника вполне допускаются и «licensed advocate», и «lawyer» и даже «counsel». И что-то мне как-то нашептывает, что в принципе речь идет об одном и том же … И это в уголовном! процессе, где интересы правосудия превыше всего! и из-за которых можно даже кого-то вытурнуть из защиты …

А теперь вновь вернемся к нашей Конвенции – «… 3. Everyone charged with a criminal offence has the following minimum rights: …
(c) to defend himself in person or through legal assistance of his own choosing or …».

Как мы заметим с учетом вышеизложенного, ни «licensed advocate», ни «lawyer» ни даже «counsel» здесь не упоминается. Дык о чем же тогда идет речь?

А если к этому добавить саму конструкцию положения конвенции – Каждый имеет право: (с) «захищати себе особисто чи» … А какой логический вариант может быть как альтернатива самостоятельной защите? …
Для легкости решения, английское «through» имеет значения – через, посредством … 

Слово «legal» имеет несколько значений – легальный, правовой, юридический, законный, узаконенный и все в таком же духе.
А вот слово «assistance» - помощь, содействие, вспомоществование …
Вопрос еще не возник? … Навскидку – каждый имеет право на «правовую помощь», или на «законную помощь»? … Вот только кого? «licensed advocate», «lawyer», или «counsel»? … Или еще хуже, вопрос идет не о правовой помощи или законной помощи, а о чем-то другом, совсем третьем? … 

Для еще большего веселья, или задумчивости, процитирую кое-что из Решения по делу «Шабельник против Украины» (Заявление № 16404/03) 19.02.2009 года, -
«… 39. Щодо скарги заявника на відмову національних судів дозволити його матері бути його додатковим (законним) представником(!) під час судового провадження у справі Суд нагадує, що передбачене цим положенням (речь идет о пункте 3 (c) статьи 6 Конвенции) право на юридичного представника, вибраного на власний розсуд, не має абсолютного характеру …».
Еще больше упс – право на «юридичного представника», или на «… legal representation …». А почему переводчик переводит слово «представитель» на англиЦкий как «representatiVE»? … А слово «legal» мы уже обсуждали ранее.

И тоды ёй, получается, что в Конвенционное право «legal assistance» (якобы правовую помощь) входит и «legal representation» (назовем пока – законное представительство)?

И вот добравшись до этой … этого …, мне так и хочется задать вопрос – о каких же тогда, к черту, «особенных правовых навыках» или «певної юридичної кваліфікації» идет речь в переводах Решения ЕСПЧ по делу Загороднего?

Профессиональным докторам – любителям евростандартов, напомню, что «… Суди застосовують при розгляді справ Конвенцію та практику Суду як джерело права …» - ст. 17 ЗУ «Об исполнении решений та применении практики ЕСПЧ».
А вот согласно частей 4, 5 ст. 18 этого весёлого ЗУ, «… 4. У разі виявлення мовної розбіжності між перекладом та оригінальним текстом суд користується оригінальним текстом. 
5. У разі виявлення мовної розбіжності між оригінальними текстами та/або в разі потреби мовного тлумачення оригінального тексту використовується відповідна практика Суду …».

Однако … к чему же мы это такому интересному приходим? … 

Займемся вырезкой и мозаикой кое-чего из Решения ЕСПЧ по Загороднему в собственном варианте и авторстве – 

«… 52. Суд повторює, що хоча право кожної особи, обвинувачуваної у вчиненні кримінального правопорушення, (defend himself … through legal assistance of his own choosing or) не є абсолютним, воно становить одну з головних підвалин справедливого судового розгляду (див. рішення у справі "Кромбах проти Франції", заява N 29731/96, п. 89, ECHR 2001-II). Особа, проти якої висунуті кримінальні обвинувачення, яка не бажає захищатись особисто, повинна бути в змозі скористатись (legal representation) за власним вибором (див. рішення від 16 квітня 2009 року у справі "Ханжевачкі проти Хорватії", заява N 17182/07, п. 21, з подальшими посиланнями). Проте це останнє право (legal representation) також не може вважатись абсолютним і, таким чином, національні суди(!) можуть не прийняти вибір особи, коли існують відповідні(!) та достатні(!) підстави(!) вважати, що того вимагають(!) інтереси правосуддя (див. рішення від 25 вересня 1992 року у справі "Круассан проти Німеччини", п. 29, Series A N 237B).

Кто-то скажет – что дебри сии непонятные есть … 
И вынужден отчасти согласиться, ибо … этот материальчик немного преждевременен. В идеале было бы нужно рассказать перед ним разницу в защите интересов и представительстве … Вот только … Откровенно говоря … я не волшебник, я всего лишь «специалист народной медицины», и навыков и опыта систематизации больших объёмов текстов и информации у меня совсем не тот, что у «профессиональных докторов». Однако я попробую восполнить эту проблемку не очень кратким изложением сути представительства и защиты (в дальнейшем мы эту темку тоже разберем более пристально).

Как я уже писал, КСУ в своем решении от 30.09.2009 года выписал что осуществление представительства и защита от обвинения, это формы правовой помощи.
При этом, п. 5 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …» говорит, что «…  захист - вид адвокатської діяльності, що полягає в забезпеченні захисту прав, свобод і законних інтересів підозрюваного, обвинуваченого, підсудного, засудженого, виправданого, особи, стосовно якої передбачається застосування примусових заходів медичного чи виховного характеру або вирішується питання про їх застосування у кримінальному провадженні, особи, стосовно якої розглядається питання про видачу іноземній державі (екстрадицію), а також особи, яка притягається до адміністративної відповідальності під час розгляду справи про адміністративне правопорушення; …».
Я специально привожу полностью, ибо посмотрите перечень лиц, которые требуют защиты. 
Отдельно можно потеоретизировать – являются ли тождественными понятия «защита от обвинения» согласно решению КСУ и «защита» согласно ЗУ «Об адвокатуре …».
Однако при этом, согласно п. 2 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …» защита это один из видов правовой помощи.

А теперь попробуем выяснить что такое представительство методом научного и не только тыка.

Согласно тому же Решению КСУ, представительство, это НЕ консультации, НЕ разъяснения, НЕ составление исков/обращений/справок/заявление/жалоб и т.д.
Согласно п. 2 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …», представительство, это НЕ защита, и НЕ иные виды правовой помощи, к коим (согласно п. 6 ч. 1 ст. 1 ЗУ) относятся – «… види адвокатської діяльності з надання правової інформації, консультацій і роз'яснень з правових питань, правового супроводу діяльності клієнта, складення заяв, скарг, процесуальних та інших документів правового характеру, спрямованих на забезпечення реалізації прав, свобод і законних інтересів клієнта, недопущення їх порушень, а також на сприяння їх відновленню в разі порушення …».
Однако мало того, согласно п. 9 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …» мы видим, что «. представництво - вид адвокатської діяльності, що полягає в забезпеченні реалізації прав і обов'язків клієнта в(!!!) цивільному, господарському, адміністративному та конституційному судочинстві, в інших державних органах, перед фізичними та юридичними особами, прав і обов'язків потерпілого під час розгляду справ про адміністративні правопорушення, а також прав і обов'язків потерпілого, цивільного позивача, цивільного відповідача у кримінальному провадженні …»

Если сравнить по ЗУ «Об адвокатуре …» определение представительства и определение защиты, то … (не буду придираться к нюансам, коих достаточно) но отличие видно сразу – в перечне лиц, которые … В общем защищают тех, кто встрял в рамках УК – при этом только встрял – то есть защита не касается потерпевших, свидетелей и т.д.
А представительство – это та же защита только … во всех остальных сферах жизни человека, включая даже женитьбу/замужество.

Вторым отличием в глаза бросается что представительство, это «… обеспечение реализации прав и обязанностей …», а защита - «… обеспечение защиты прав, свобод и интересов …».
В данном случае меня очень доставляет как построено определение термина – Защита, это обеспечение Защиты (п. 5 ч. 1 ст. 1 ЗУ «Об адвокатуре …») … На высоком профессиональном уровне, даже и сказать вот что-то … сложно, ибо слова непотребные сразу всплывают.

Однако, поговорим именно о представительстве в судах, ибо как я уже говорил – планируется зафутболить « … Виключно адвокат здійснює представництво іншої особи в суді, а також захист від кримінального обвинувачення …»

Уголовные суды отметаем, ибо не так интересно (пока отметаем), а  идем в обеспечение(! это важно) «… реалізації прав і обов'язків клієнта в(!!!) цивільному, господарському, адміністративному та конституційному судочинстві, в інших державних органах, перед фізичними та юридичними особами …».

А какие же права и обязанности у лица, как физического так и юридического в судопроизводствах указанных?
ГПК – ст. 27 Права та обов'язки осіб, які беруть участь у справі;
ХПК – ст. 22 Права та обов'язки сторін;
КАСУ – ст. 49 Права та обов'язки осіб, які беруть участь у справі;
Конституционное судопроизводство … хм … Там для простого смертного предусмотрено только Конституційне звернення – ст. 42 ЗУ «О Конституционном Суде Украины». Данное судопроизводство предусматривает только одно право – обращение в суд точка.

А теперь вопрос – КАКИМ образом, адвокат будет осуществлять представительство, или еще точнее «обеспечивать реализацию прав и обязанностей» сторон в процессе? … Тем более с учетом того, что представительство в судопроизводстве не включает в себя само обращение в суд.
Это значит что он будет как в том мультике и кушать за меня? … Или точнее – совершать сам от моего имени действия, предусмотренные для сторон? … 
Вернемся к нашей Конвенции, о коей мы вспоминали выше и вспомним там слова «оригинального» текста - 
Каждый имеет право: (с) «захищати себе особисто чи through … » … Так какой логический вариант может быть как альтернатива самостоятельной защите? … Тем более с учетом уже изученных положений ЗУ «Об адвокатуре …»?

Единственный вариант ответа – либо сам представляет себя, либо кто-то представляет! лицо. Или еще точнее, совершает все действия (реализует права лица) от его имени. Ничего не напоминает?
Намекну – представительство это и обеспечение реализации прав и обязанностей перед физическими и юридическими лицами и т.д.
Опять не напоминает? Ладно, цитирую – «… 1. Представництвом є правовідношення, в якому одна сторона (представник) зобов'язана або має право вчинити правочин від імені другої сторони, яку вона представляє …» - ч. 1 ст. 237 ЦК Украины.

Опять возвращаемся к Конвенции – так что же значат эти слова – «… or through legal assistance of his own choosing or …»?

И опять возвращаемся к Решению по делу Загороднего, и разнице «qualifications» из решения ЕСПЧ, и «qualification_» в одну буковку – «-s».

Итак, фраза – «particular legal qualifications».
Если окунуться в правила английского языка, то там умные люди с дипломами говорят, что в английском языке окончание «–s» у существительных это или множественное число, или притяжательный падеж.
В данном случае падеж отметается по смыслу, ибо у нас вопрос о квалификации, остается … множественное число – «квалификацИИ».

Вопрос на засыпку – с учетом того что мы уже смотрели что означает «legal», что ближе к переводу фразы «particular legal qualifications» - «особенные правовые навыки» или «певна юридична кваліфікація»?
С учетом того, что «qualifications» это множественное число от «qualification»? Можете посмотреть в гуглопереводчиках, там значений много, и квалификация, и ценз, и оговорка, и качество, и … навык …

Так каковы же такие «особенные правовые навыки» должны быть у человека, который предоставляет правовую помощь? … И почему именно правовые, а, например, не «законные»?

Для затравки, процитирую еще одну штуку из еще одного решения суда по делу «Іглін проти України» (Заява № 39908/05) 12.01.2012 года (официальный перевод, ссыль - http://zakon3.rada.gov.ua/laws/show/974_780), -

 «… 67. Раніше Суд уже постановляв, що призначення захисника саме по собі необов’язково вирішує питання відповідності вимогам підпункту «c» пункту 3 статті 6. Просте призначення захисника не забезпечує ефективного захисту, оскільки такому захиснику можуть перешкоджати у виконанні його обов’язків, або ж він може ухилятися від їх виконання. Якщо національні органи повідомляються про існування такої ситуації, вони повинні або замінити захисника, або зобов’язати його чи її виконати ці обов’язки (див., наприклад, рішення від 26 квітня 2007 року у справі «Кахраман проти Туреччини» (Kahraman v. Turkey), заява № 42104/02, п. 35 in fine).
68. Тим не менш, держава не може нести відповідальності за кожен недолік у роботі захисника призначеного з метою надання юридичної допомоги, або обраного обвинувачуваним. Незалежність представників юридичної професії від держави передбачає, що здійснення захисту є по суті відносинами між підсудним та його захисником незалежно від того, чи призначається захисник для надання юридичної допомоги, чи його послуги оплачуються з приватного джерела (див. рішення від 24 вересня 2002 року у справі «Кускані проти Сполученого Королівства» (Cuscani v. the United Kingdom), заява № 32771/96, п. 39). Згідно з підпунктом «c» пункту 3 статті 6 Конвенції втручання від компетентних національних органів вимагається лише у тому випадку, коли нездатність захисника ефективно представляти інтереси підзахисного є очевидною або у достатній мірі доведена до їх відома якимось іншим способом (див. рішення від 19 грудня 1989 року у справі «Камазінскі проти Австрії» (Kamasinski v. Austria), Серія А, № 168, та рішення від 21 квітня 1998 року у справі «Дауд проти Португалії» (Daud v. Portugal), п. 38, Reports 1998-II). …»

Я привел полный текст данных пунктов не просто из-за лени делать выдержки, а из-за того, что тут очень много для размышлизма … Однако самое интересное сейчас для нас последнее предложение п. 68. Ничего не напоминает?

Еще цитатка – «… Проте це останнє право (legal representation) також не може вважатись абсолютним і, таким чином, національні суди можуть не прийняти вибір особи, коли існують відповідні та достатні підстави вважати, що того вимагають інтереси правосуддя (див. рішення від 25 вересня 1992 року у справі "Круассан проти Німеччини", п. 29, Series A N 237B). …» (п. 52 Решения ЕСПЧ по делу Загороднего).

А вот не кажется ли Вам, уважаемые читатели, что данное право - legal representation (по решению суда по Загороднему), или даже возьмем еще глубже – «through legal assistance of his own choosing or» (по Конвенции о защите прав человека) ЕСПЧ трактуется далеко не так, как «особенные правовые навыки», или тем более как «певна юридична кваліфікація», и как-то это по большому счету вообще не касается знаний в области юриспруденции? …

Откуда мысль такая возникла? … Из текста решения ЕСПЧ по делу Загороднего, а именно – «… На думку Суду, таке обмеження права на вільний вибір захисника само по собі не порушує питання за підпунктом "c" пункту 3 статті 6 Конвенції, оскільки певна юридична кваліфікація може(!) вимагатись для забезпечення ефективного захисту особи (див. рішення від 20 січня 2005 року у справі "Майзіт проти Росії", заява N 63378/00, п. 68) …».

Я не акцентирую внимания на «определенной юридической квалификации» о которой мы уже немного говорили, я акцентирую внимание на слове – МОЖЕТ! … В современном украинском  судебном понимании, «может» – ну просто вообще «НЕ!обязан».
Вопрос – а может быть тогда вариант, когда юрист (человек со знаниями права) в качестве защитника не нужен вообще? … 

Сделаю еще один маленький повторчик из другого Решения ЕСПЧ – «… Згідно з підпунктом «c» пункту 3 статті 6 Конвенції втручання від компетентних національних органів вимагається лише у тому випадку(!), коли нездатність захисника ефективно представляти інтереси підзахисного є очевидною або у достатній мірі доведена до їх відома якимось іншим способом (див. рішення від 19 грудня 1989 року у справі «Камазінскі проти Австрії» (Kamasinski v. Austria), Серія А, № 168, та рішення від 21 квітня 1998 року у справі «Дауд проти Португалії» (Daud v. Portugal), п. 38, Reports 1998-II) …» (по делу «Іглін проти України» (Заява № 39908/05) 12.01.2012 года).

И вот как-то ничтоже сумняшеся, я для себя пришел к выводу что таки - Да! Человек каждый может выбрать себе для правовой помощи то лицо, которое он считает сам необходимым, а государство в лице компетентных национальных органов! может в эти отношения вмешиваться только тогда, когда:
- «… коли нездатність захисника ефективно представляти інтереси підзахисного є очевидною або у достатній мірі доведена до їх відома …»;
- «… для забезпечення ефективного захисту особи …»;
- «… того вимагають інтереси правосуддя …».

Как пример – сложность в деле только, например, криминалистическая экспертиза. Кто больше нужен лицу в качестве защитника – юрист, или эксперт-криминалист?
Еще пример – в хозяйственном суде - оценка документов бухгалтерского учета – кто нужнее – юрист или бухгалтер?
И примеров много, когда лицу может потребоваться специалист в определенной сфере для защиты своих интересов, а не просто лицо с дипломом юриста, называющее себя профессиональным доктором.

Кстати, я тут не буду проводить параллели или сравнивать экспертов со специалистами, юридическую силу и/или превалирование по значимости одних доказательств перед другими, расписывать значимость специалиста в процессе и оценку его пояснений и выводов … ибо это и долго, и много, а многим и этого хватит для креатива и создания мигреней судьям в процессе работы. Хотя не факт, что это я не затрону в дальнейших темах.

Но вот ведь вопрос – дык, а кто может не принять выбор лица, выбравшего себе именно этого Васю Петрова себе для правовой помощи?

Кину еще раз цитатку – «… національні суди можуть не прийняти вибір особи, коли існують відповідні та достатні підстави вважати, що того вимагають інтереси правосуддя (див. рішення від 25 вересня 1992 року у справі "Круассан проти Німеччини", п. 29, Series A N 237B). …» (п. 52 Решения ЕСПЧ по делу Загороднего) …»

И да, в этой цитатке, указание, что именно «національні суди! можуть! не прийняти вибір особи», заставляет также очень-очень задуматься … 
С учетом немноговышеизложенного, данный «вопрос» очень логично и толково изложен. Ибо и интересы правосудия, и эффективность защиты и иже с ними носят оченно индивидуальный характер, а именно – привязаны к обстоятельствам дела и конкретным личностям, а не к образованию, возрасту, или размеру короны на голове.

И не могу не оставить без внимания одну весЧ:

В своем Решении от 30.09.2009 года, КСУ выписал - «… 5. У частині першій статті 59 Конституції України не міститься обмежень! стосовно кола суб'єктів! надання правової допомоги та вимог щодо їх професійної підготовки!, які мають визначатися в законах України, а у частині другій передбачено, що для забезпечення права на захист від обвинувачення та надання правової допомоги при вирішенні справ у судах та інших державних органах в Україні діє адвокатура …».

Вот если из их рассуждения выбросить слова «… які мають визначатися в законах України …», данные выводы как-то таки подтверждают и мои выводы что описаны выше.
Относительно «должно определяться законами», у меня очень негативное отношение вообще к этой фразе. Слишком много у нас определяется законами, хотя законы должны устанавливать порядок и условия реализации того что забито в более высоком Букваре, то бишь Конституции. И если там (в Конституции) ограничений нет, то с какого перепугу кто-то законом эти ограничения вводит? … 
Кстати, и даже эти слова подтверждает КСУ, говоря, что «… 4. За змістом статті 64 Конституції України конституційне право кожного на правову допомогу у жодному випадку не може бути обмежено. Відповідно до Основного Закону України положення "кожен має право на правову допомогу" (частина перша статті 59) є нормою прямої дії (частина третя статті 8), і навіть за умови, якщо це право не передбачене відповідними законами України чи іншими правовими актами, особа не може бути обмежена у його реалізації …».
Если эту мысль КСУ немного расширить, то даже если законами будет предусмотрено ограничение, то … таки да, ст. 59 «… є нормою прямої дії …».

И да, напоследок – сугубое имхо – в этом своем Решении от 30.09.2009 года, КСУ написал очень много умных и правильных вещей. В том числе он наиболее полно (пока) расписал в чем заключается правовая помощь. Просто правовая помощь, без упоминания «защитника» как это и звучит в оригинале текста Декларации.

Однако, для небольшой головной боли, я думаю уже достаточно написал, потому закруглюсь, ибо пока мы заглянули в колодец под названием «правовая помощь» без защитника, четко согласно «европейским стандартам».

Немного разбавляя умничанье текста … Есть старая байка, насчет того, что одного мудреца в монастыре Шаолинь спросили, как определить … творческую личность. Он достал желудь, ну или сосновую шишку и спросил одного из своих учеников – Что ты видишь?
– Шишку – ответил тот.
- Сосну – ответил второй …
- Вот и ответ – сказал учитель вопросившему … 
И лишь собака рядом с учителем смотрела на небо за сосновым лесом и молчала …

Это к тому, что в вопросе «европейских стандартов» не стоит верить на слово профессиональным докторам … и профессиональным переводчикам иногда тоже. А заодно каждую вещь нужно рассматривать не только как вещь, а и как вещь в перспективе, или еще точнее – «у системному взаємозв’язку з іншими …» (кстати, как думаете – откуда эта фраза?).

У дотошного читателя может возникнуть вопрос – а как же стаж? И хде он? … Да таки мы оченно плавно подходим у оному. Кстати на это же будет направлена и следующая серия, где мы рассмотрим … навыки борцов на поле юриспруденции вообще, и кое-что в частности.

Далі буде …

монополия адвокатурыпредставительство в суде