А что потом? Продолжение разговора.

Сколько ни говори «халва», во рту слаще не станет...
Хаджа Насреддин

Весь мир насилья мы разрушим
До основанья, а затем
Мы наш, мы новый мир построим,—
Кто был ничем, тот станет всем.
        “Интернационал” - официальный гимн
         Украинской ССР (1918—1949)

Перефразируя мудрую мысль Хаджи Насреддина, можно сказать: сколько бы мы не боролись с властью с момента  оглашения независимости, сколько бы  не     возмущались  ее произволом, коррупцией, безнаказанностью, несправедливостью,  некомпетентностью,  непрофессионализмом... – перечень можно продолжать  бесконечно, однако ничего от власти к власти, от выборов к выборам, от майдана к майдану не меняется и не изменится, если ничего не изменить. Протестные настроения  в обществе  усиливаются, но, можно обратить внимание на то, что  преобладают  настроения, относящиеся к первым строкам  второго эпиграфа  - желанию до основания  разрушить весь мир насилия. Хуже обстоит дело со следующими строками, касающимися   необходимости  построить новый мир, в котором восторжествуют демократические принципы.

Большинству в нашей стране  уже давно стало ясно, что причиной глобального кризиса является лишь то, что  мы  нарушили единственный принцип  современной демократической власти - народовластие – и этого хватило. Мы  напрочь забыли о том, что власть и иже с нею (политики,  эксперты, советники, социологи, а сейчас уже и журналисты)   являются  лишь наемной рабочей силой, ибо, в конце концов,  выбраны или назначены народом и находятся у него на содержании.    По причине отсутствия власти народа  над властью,  происходит безнаказанность откровенных воров и мздоимцев, даже  неоднократно обличенных в СМИ,  безжалостное  подавление  любых проявлений свободомыслия силовыми структурами власти,   совершается все то, о чем мы  обозленно, часто выходя за рамки  цивилизованной дискуссии, гордясь  свободой слова, ругаемся на ток – шоу и на  круглых столах, эмоционально кричим на майданах и... шепчемся на кухне, как уже в давно миновавшие  времена. А обсудить надо было бы лишь один вопрос, вынесенный в заголовок этой предыдущей  статьи  в моих блогах, да и  этой статьи – “А что потом?”,   потом, после майданов, ведь, они не бывают бесконечными, хотя бы  по финансовым причинам, не говоря уже об усталости протестующих от подстерегающих их  опасностей, бытовой неустроенности, эмоциональных стрессов...

Об отсутствии четкой цели у протестного движения говорят хотя бы  последние события на  Майдане и антимайдане.. С целью “очистки от Януковича нашей страны и для дальнейшей координации деятельности, ее углубления и расширения” участники Народного вече, решили основать Народное объединение "Майдан", в состав которого могут вступать политические партии, общественные организации и граждане, избрало  Совет этого  народного объединения (к сожалению,  не совсем демократично, что вызвало явно  ненужные  дискуссии у  протестантов, уводящие в сторону от  выполнения ими основной задачи).  Не берусь критиковать это решение, но уж очень оно напоминает создание очередной партии в добавление к сообществу двух сотен партий, уже имеющихся в нашей стране. Похоже на то, что лидеры оппозиции  признали неудачу своих попыток возглавить всенародное протестное движение, и они  просто копируют  действия  тогда еще начинающего Президента Казахстана  Назарбаева, решившего не тратить силы на борьбу с казахскими кланами в Алма-Ате  и просто перенесшего столицу государства в  тогда еще  провинциальную Астану.  

Можно было бы  согласиться с тем, что хороша идея  создания постоянно действующего  (как долго?)  очага сопротивления, длительной борьбы (Как долго? Неужели только до тех пор, “пока Янукович не услышит голос миллионов”?). И неужели  одна киевская площадь - “территория, которая уже неподвластна Януковичу" -  это все, чего нужно добиваться? И для этого  Совет должен развернуть "широкую мобилизационную работу по организации сопротивления нынешнему режиму во всех областях Украины и координации протестного движения по всей территории Украины"?  Похоже на то, что  здесь есть какое-то  противоречие системному анализу – нарушен принцип соответствия, о котором мы  много говорили, как обычно, перепутаны цели и средства их достижения. Впрочем, выступая на Вече, лидер фракции "Батькивщина" Арсений Яценюк заявил  совсем другое: основные политические задачи народного объединения "Майдан" - это восстановление политического баланса в Украине (кому это нужно и что это такое, не очень ясно, если учесть  две сотни политических партий) и новая Конституция (а, может, все же перестать морочить голову и к старой вернуться?). Он также отметил, что перед объединением стоит задача сформировать план изменений для Украины - судебной системы, создать новую прокуратуру, обновить милицию, которая будет подотчетна территориальной общине. И, наконец, он вспомнил о том, что  остается  в силе  и  требование  отправить в отставку правительство Азарова. Видимо,  оппозиционные лидеры не до конца  восстановили в  памяти  Интернационал. А, ведь, там записаны  практически все нынешние  лозунги Майдана (в варианте перевода А.Я.Коца):  

Никто не даст нам избавленья:
Ни бог, ни царь и ни герой.
Добьёмся мы освобожденья
Своею собственной рукой.
Чтоб вор вернул нам всё, что взял он,
Чтоб дух тюрьмы навек пропал,
……………………………
Довольно кровь сосать, вампиры,
Тюрьмой, налогом, нищетой!
……………………………
Мы жизнь построим по-иному —
И вот наш лозунг боевой:
Вся власть народу трудовому!
А дармоедов всех долой!

Да, вот до   IV абзаца  партийного гимна лидеры  оппозиции так и не дошли. А там:

Презренны вы в своём богатстве,
Угля и стали короли!
Вы ваши троны, тунеядцы,
На наших спинах возвели.
Заводы, фабрики, палаты —
Всё нашим создано трудом.
Пора! Мы требуем возврата
Того, что взято грабежом.

Позвольте, это ведь  идеи национализации, а о них  пока   что-то ничего не слышно (причины этого лежат на поверхности, не будем о грустном…). И не  напрасно ли  снесли памятник Ильичу, не поторопились ли? И почему на Майдане не видно Компартии?  Что-то очень похожи последние события  на дежавю…

Может,  из - за  отсутствия ясных задач, нечетко сформулированной стратегии и  неопределенной тактики  теперь уже оба майдана – проевропейский и “антимайдан”  затухают (последний, вроде, вообще “пока” свернули), ибо не  сформулирована  главная цель, назовем ее императив, так и не появились  харизматичные, пассионарные лидеры, полностью облаченные доверием народа, который, напомню,  является  работодателем для власти.  Только растерянностью можно объяснить появление  даже таких идей, как  разделить нашу, пока еще крупнейшую европейскую  державу (совсем даже непринципиально - входящую, или не входящую в ЕС) на два или три отдельных государства -  “прилипалы” к  государствам – европейским флагманам - и обслуживающие их. Прямо скажем, незавидная миссия! Но уже многие обратили внимание на то, что в последние дни именно на  майданах возникла противоположная тенденция  - стремление к современному варианту Переяславской рады – формального, да и   идеологического   воссоединения  двух  антагонистических майданов. Неважно, как эту тенденцию назвать -  слияние или поглощение с точки зрения современной синергии. Думаю, что правильнее эту  тенденцию назвать  слиянием -  не будет, по крайней мере, словесных (а, может, и не только словесных) баталий, кто кого  поглотил. Осталось  совсем  немного  - определить, что  является объединительной  идеей, если нравится, императивом для всех, ищущих  пути для выхода из глобального политического, экономического, идеологического, социального кризиса.

Не я придумал такой императив, это случилось более двух десятков  лет тому назад, и придумали  этот императив – Концепцию устойчивого развития  (КУР) - лидеры двух сотен ведущих держав мира, в том числе, и Украины, да, вот,  только наша страна до сих пор  не только не сделала КУР своим императивом, но даже не удосужилась придумать и утвердить национальный вариант КУР. О том, почему это случилось, я  писал во многих статьях в  моих блогах. Интересующиеся могут посмотреть хотя бы ленту основных 10 моих статей по этому вопросу   на  http://zadorskiy.livejournal.com/tag/Концепция%20устойчивого%20развития .   А, к чему привело пренебрежение этой концепцией, мы  наблюдаем сегодня. Так, может, хотя бы  на Майданах  выработать и принять какую – то  общую, устраивающую всех концепцию развития нашей страны потом, по окончании майданов? И принять на вооружение выработанные в мире  средства и методы  обеспечения устойчивого развития - Tools and methods of  Sustainable development, как привыкли требовать от представителей трех десятков стран в научной программе НАТО. 

Однако, для этого нужны не только идеи, не только  слова, а конкретные и полезные для народа дела, которые  позволят не только реализовать  идеи выхода страны из  глобального кризиса, но и  обеспечить дальнейшее устойчивое развитие страны, реализовать принципы социальной справедливости, обеспечить улучшение качества жизни людей. Мы привыкли слышать от власти, что для  всего этого в бюджете нет средств. Мол, по этой причине застопорились все начатые, в основном, не очень успешные,  и неначатые реформы. Процесс реформирования  в нашей стране оказался  чрезвычайно неторопливым и безуспешным, так как проводимые реформы   не были связаны друг с другом (ну, не знакомы  наши горе – реформаторы с синергией!),  что противоречит  системному подходу, являющемуся основой реформирования сложных систем. Не буду отправлять читателя к моим статьям в блоге, касающимся  причин  провального реформирования страны. Сжато они  проанализированы в статье “Синергетическая реформа высшей школы и науки Украины” (http://seic.16mb.com/синергетическая-реформа-высшей-школ ). Сейчас  уже  и  многие  другие   авторы отмечают, что процесс реформирования в стране  не столь успешен, как ожидалось, так как:

• не выработана интегрирующая национальная идея, которая объединила  бы народ и была бы поддержана  всем социумом, проигнорирована  концепция устойчивого развития, которая вот уже 20 лет является основой национальных идей в большинстве развивающихся стран мира,
• в основу реформирования не положен системный анализ, включающий теорию приоритетов и  современные методы поиска оптимальных решений, 
• не выбрано ключевое  направление реформирования, определяющее содержание и порядок проведения реформ, которые всегда связаны между собой, 
• в большинстве стран мира в качестве основного направления развития и  ключевой реформы выбрано не разрушение, а технологическое преобразование экономики страны, которое пока у нас еще фактически и не обсуждалось,
• перепутаны субъекты (исполнители) и объекты реформы. Реформы должны проводиться народом, а не властью. У нас реформы часто ”продавливаются”  властью через сопротивление их исполнителей. Антинародные реформы, непонятые и неподдержанные   народом, не могут быть успешными,
• при реформировании не задействованы  методы синергетики, в частности, эмерджентность (положительный эффект от совмещения, интеграции реформ) и интерэктность (взаимное влияние) реформенных проектов,
• не использованы современные  методы  менеджмента, в частности проектный менеджмент,  кластерные подходы,
• не найдена оптимальная схема взаимодействия народа с избранной им властью, в частности, не реализована концепция  власти над властью.

Итак,  из всего вышеизложенного  вытекает, что   в качестве  основной идеи  Майдана  может быть принята  Концепция  обеспечения устойчивого развития Украины, а все остальные  идеи (в том числе, и те, что уже были выдвинуты) относятся к стратегии и тактике, средствам и методам  реализации  КУР.  Ключевыми, наиболее важными  из последних целесообразно признать:

• необходимость  обеспечения постоянного и неуклонного соблюдения принципа народовластия, власти над властью (его реализация позволит  успешно решить все проблемы типа борьбы с коррупцией, оптимизации всех  ветвей власти, технологического преобразования экономики страны и  т.д.),
• внедрение  во все сферы жизни и деятельности нашей страны  механизмов рыночной экономики  (коль скоро  все остальные механизмы мы уже перепробовали и, вроде, убедились в их неэффективности).

Рассмотрим последний метод – внедрение механизмов рыночной экономики на примере реформирования (правильнее сказать “реанимации”)  нашей высшей школы, поскольку это не только наиболее близкая мне  сфера  жизни страны, но и ключевая задача.  Но не только в этом причина того, что  этим разделом я  закончу эту статью.  Главное то, что  для  “рыночного” варианта реформирования высшей школы от  нашей власти не потребуются  или почти не потребуются  финансовые усилия и 15 российских миллиардов останутся нетронутыми, и ученые НАНУ  останутся  при своих интересах ... Я не случайно предложил использовать термин “реанимация ВШ”, ведь мы все ближе к точке невозврата, когда  изменить что-то станет просто невозможным.

Недавно появилась  в Интернете  живо написанная статья Сандакова Д.Б. “Как развалить систему образования” о бедах нашей высшей школы. Однако, если оперировать  терминами  врачей,  то  ее автор  приводит  только симптомы болезней наших университетов и практически ничего не пишет  о  диагнозе  и методах исцеления (вплоть до реанимации). В  самом деле, речь идет о  7 пунктах разрушения системы образования высшего образования  (само использование приема  “от противного”  нельзя не признать в этом случае оригинальным). Итак Д.Б.Сандаков отмечает:

1. Снижение творческой мотивации педагогов. Чтобы “ снизить рабочую и творческую мотивацию преподавателей, их нужно унизить так, чтобы возникла жесткая обида на систему, которой они служат. Показателем социального статуса человека в обществе и индикатором меры оценки обществом ценности труда и заслуг человека является его зарплата. Надо, чтобы у профессоров и доцентов зарплаты были на уровне грузчиков, кассиров и уборщиц. Достойный рыцарь не служит господину-идиоту, а уважающий себя профессор не сможет с полной отдачей служить ВУЗу  - придурку. Подтверждаю, все верно – В.З….

2. Подрыв авторитета педагогов.  Поскольку богатство является показателем социального статуса человека, студенты в основной массе будут презрительно относиться к преподавателям-нищебродам, считая их лохами и неудачниками. При таком отношении процесс передачи знаний приобретает эффективность близкую к нулевой. Тоже трудно спорить- В.З.…

3. Бюрократизация учебного процесса. Чтобы в головы педагогов не проникли хорошие и умные мыли, они должны быть постоянно заняты какой-нибудь пустой и тупой работой - заполнением бесчисленных и никому не нужных бумаг и отчетов. Этот процесс  во сто крат  активизировался после освоения Болонской (“болванской”)  системы  - это уже от себя В.З..

4. Либерализация учебного процесса. Насилие есть неотъемлемый элемент любого эффективного образовательного процесса. Отсутствие насилия резко снижает эффективность обучения. Свободное посещение лекций, выбор студентами педагогов, неограниченное количество пересдач экзаменов и зачетов, минимальное отчисление (в идеале – вообще избавиться от явления отчисления) студентов – В.З. от себя: и другие “завоевания”  той же  Болонской системы.

5. Разрушение интеллектуальной атмосферы. Увеличение количества студентов, приходящихся на одного педагога, формализация и обезличивание  учебного процесса, превращение его в потогонный конвейер (В.З.-опять от себя: все это  пришло все из той же  Болоньи).

6. Подбор руководящих кадров.  Написав, что “для дестабилизации системы образования особенно ценными являются следующие психологические типы: тупые, амбициозные, гиперактивные, агрессивные, трусливые, соглашатели, алчные”, автор комментируемой статьи продемонстрировал что-то глубоко личное, выстраданное, но в целом опять не могу с ним не согласиться.

7. Маскировка. Социальная психология утверждает: чем чудовищнее обман – тем легче в него поверят. Во-первых, в СМИ необходимо создавать непрерывный информационный шум о модернизации, инновации, болонизации и т.п. Во-вторых, необходимо отвлекать внимание общественности на второстепенные вопросы, затевать бессмысленные реформы: менять 5-бальную систему оценок на 10- или 20-бальную, менять количество лет обучениея - то с 4 на 5, то с 5 на 4; сначала вводить, а потом отменять бакалавриат, магистратуру, профильное обучение и т.п.; предлагать сокращать или удлинять летние каникулы и т.п. Данную программу развала высшей школы автор  цитированной  статьи рассчитал  на 5-10 лет. Соглашаясь со всеми приведенными симптомами   болезни высшей школы, отмечу, что  эта болезнь успешно прогрессирует УЖЕ  не менее двух десятков лет и приближается к печальному финалу.

К сожалению, автор провел только анамнез и   не назвал диагноз болезни, а  также ничего не предложил для   реанимации больного. Попробую быть конструктивнее. Диагноз:  не может  советская по духу и содержанию  высшая школа  выжить в условиях  рыночной экономики.  Это жизнь  в другом  времени, в его ускоренном ритме, с полным абстрагированием от окружающего мира. Продукция  советской высшей школы  просто нежизнеспособна  в  рыночных условиях. Нужны другие знания, другой темперамент,  необходимы  быстро реагирующие на любые изменения  специалисты,  пассионарные, креативные, склонные к  оправданному риску и даже авантюризму.  База знаний, созданная образованием  несколько веков назад,   остается  неиспользованной, а  других знаний, требуемых временем, современные студенты не получают, хотя бы потому, что   некому в вузах  их учить этому - в Украине произошёл разрыв преемственности поколений, разрыв научной цепочки, выпало два поколения учёных. Как  отмечают наши северные коллеги, это уже критический показатель для развития научно-педагогических школ, где передача знаний происходит из поколения в поколение.  В то же время, высшая школа Украины чрезвычайно динамична и  очень быстро реализует все  новации и инновации в учебном процессе, даже без особых финансовых затрат. Видимо, не случайно  бытовала шутка с бородой:  студенту сообщают, что ему придется  подтвердить на экзамене  знание китайского языка.  В ответ вопрос: ”А когда экзамен?”  Преподаватели научились этому у привыкших ко всему студентов.  Обратная связь потому что…

А теперь о   тактике реанимации высшей школы. Если мы  признаем уже, наконец, рыночный уклад нашей жизни,  тогда  образование и  вузовская наука тоже должны стать рыночными, и  тогда они приобретут смысл.    Я уже писал как-то  о том, что, так или иначе, страна уже живет в рыночной экономике, при которой любой товар  имеет  на рынке цену, включающую не только затраты на производство, но и прибыль товаропроизводителя и стоимость продвижения товара на рынок. Лишь один, очень  дорогой  товар, специалисты  “продаются”  бесплатно на рынке труда. Большинство специалистов ”производится”    в наших “ кузницах  кадров ” с очень высокими затратами, в основном бюджетными, и потом бесплатно поглощается рынком  труда. Но, ведь, рынок есть рынок, даже если это – рынок труда. На нем действуют свои законы и надо их соблюдать. А наши университеты  нищенствуют и сегодня неспособны обеспечить требуемое рынком качество образования и достойный человека уровень жизни  студентов. В то же время, большинство денег, потраченных государством на подготовку специалиста,  вылетает в трубу, так как лишь очень незначительная часть выпускников университетов работают потом по своей специальности.  Работодатели их не берут из-за недостаточно высокого профессионализма и отсутствия опыта или  предлагают рабские условия труда, не устраивающие выпускников.  Круг замкнулся… Попытаюсь быть конструктивным.  Диплом должен иметь  определенную  цену, соответствующую затратам  университета на подготовку специалиста.  Обычная рыночная система (хотя бы “диплом в кредит”) заставит молодого человека и его родителей серьезнее относиться к выбору  требуемой рынком труда профессии, а работодателей -  прекратить  использовать различные формы бесплатного рабского  (кавычки пропущены сознательно) труда,  распространяющегося дикими темпами (неоплачиваемый испытательный срок или длительная стажировка, мизерная зарплата в конвертах и т.д.). Студенты начнут более серьезно учиться, а преподаватели – учить.  В случае  кредитных дипломов даже зарубежным  потребителям наших кадров придется  раскошеливаться, что сразу же уменьшит  выезд наших выпускников на зарубежную вольницу  (или работу без выезда, но по заказам зарубежных фирм).  Университеты, наконец, всерьез займутся повышением качества подготовки специалистов,  переходом на подготовку специалистов с престижными, требуемыми  рынком специальностями, развитием научных исследований по заказам предприятий,  при которых  предусмотрено кадровое обеспечение  разработанных  вузом проектов, которое  облегчит как реализацию высокоэффективных разработок ученых, так  и трудоустройство выпускников.

Необходимо сделать рыночными не только  систему образования, но  и науку (причем не только университетскую,  но и академическую, и отраслевую).  Для этого  нужно  провести  четкие рыночные реформы, связанные, прежде всего, с легализацией рыночных отношений в  образовании и науке.  К примеру, необходимо  не на словах, а на деле предоставить юридическую и финансовую самостоятельность университетам. Видимо, необходимо  при  рыночной реформе  высшей школы изменить  также юридический и   финансовый статус кафедр, прежде всего, выпускающих. Что касается  всех трех основных форм науки, то  просто невозможно добиться успеха при  их нынешнем финансовом статусе. Не может государство сегодня и не сможет в ближайшие десятилетия содержать такую армию  интеллектуальных нахлебников, но, если создать им рыночные условия  работы, они  быстро превратятся в  эффективных интеллектуальных инвесторов, прежде всего, определяющих технологическое преобразование экономики страны. Без их участия  все разговоры об экономической реформе окажутся просто разговорами. Государство тоже многое получит от рыночных реформ образования и науки за счет  синергетических эффектов интерэктности (взаимное влияние совмещаемых систем, реформ,  процессов, явлений и т.п.)  и эмерджентности (несводимости свойств системы к сумме свойств её компонентов; польза, полученная от комбинирования двух или более элементов (или бизнесов) оказывается такой, что продуктивность этой комбинации выше, чем сумма ее отдельных элементов (или бизнесов). Но, не будем усложнять  проблему. Речь идет о том, что  реформу высшей школы, так или иначе начатую  уже давно (вспомните пресловутую Болонскую систему), пытаются проводить, во-первых, не дождавшись реформы экономики, а, во-вторых,  вообще без учета  ее содержания. Все больше  людей понимают, что  единственный путь  экономического реформирования страны – это не решение монетарных проблем путем коммерции, приватизации и  дальнейшего обогащения кучки олигархов,  а технологическое преобразование экономики страны.

Высшая  школа в рыночных условиях  должна стать ключевым  субъектом в перестройке экономики Украины. Для  возрождения экономики страны есть единственный вариант, который принят в большинстве стран мира -  технологическое преобразование экономики, заключающееся в реанимации путем инновационного наполнения и затем дальнейшее развитие производства. Первично не создание рабочих мест, неизвестно для решения каких задач,  а восстановление и обновление материального производства с целью придания ему конкурентоспособности.   А это – совсем не просто именно из-за  дефицита необходимых кадров.  Для  решения этих задач  нужны  совсем не специалисты в сфере услуг, неспособные возродить экономику страны, к чему толкает нас  сегодняшний перекошенный рынок  труда, а  профессиональные креативные, пассионарные  специалисты,  не  просто ”памятливые” ребята, воспитанные на передачах Тины Канделаки “Самый умный”. Есть, конечно, попытки готовить таких творцов технологического преобразования экономики страны и в нынешних условиях, да только оказались они пока невостребованными и, со свойственной молодежи принципиальностью и настойчивостью, она стала бороться за  право на труд по выбранной специальности,  не только  выходя на Майдан, но и … ногами. Самые грамотные ребята уже покинули страну и не видят никакого смысла возвращаться в нее, чтобы заниматься торговлей или ногтевым сервисом. И, пока мы всерьез, всем миром (власть,  высшая школа, наука,  олигархи, финансисты, оставшиеся  в стране  профессионалы) не  займемся этой проблемой, процесс умственного обнищания рынка труда останется необратимым.

Итак,  технологическое преобразование экономики страны первично, а  создание рабочих мест – вторично, ибо необходимо именно для этого. Эти задачи взаимосвязаны и должны решаться одновременно, а основную задачу реформирования можно сформулировать так: реализация принципов устойчивого развития с решением экономических, социальных и экологических проблем за счет ориентации на развитие среднего и малого бизнеса и превращения его в технологический бизнес, использования высокого инновационного потенциала и рыночных механизмов хозяйствования на базе системного анализа и современных информационных технологий.  Реализация этой задачи окажется невозможной без  использования синергетических подходов при решении  задач совершенствования образования и науки.

Кроме диад ”образование – экономика”  и “образование – наука”, есть еще третья диада – “наука – экономика”.  Непринципиально, о какой науке – университетской,  академической  или отраслевой (которая сегодня практически разрушена) идет речь. Сегодня  наука оказалась отстраненной от  программ восстановления и развития экономики страны и фактически не является субъектом реформ. Особенно грустно, что пока не получается интеграция науки со средним и малым бизнесом и преобразование последнего за счет появления инновационной составляющей в технологический бизнес. Наивно предполагать, что  эту диаду можно реанимировать с помощью бюджетного финансирования. Для этого никакого бюджета не хватит. Чаще всего, во многих силах мира наука входит в производительные силы и, наоборот,   активно пополняет бюджет, выполняя работы по заказам  промышленного производства в соответствии с потребностями рынка.   При этом включаются рыночные механизмы стимулирования необходимых обществу научных исследований.

С позиций синергетики, можно сделать вывод о целесообразности объединения этих трех  диад -  “ экономика – образование ”, ”наука – экономика” и  “ наука – образование ” в  единую триаду  “ экономика – образование - наука ”,  эффекты интерэктности которой и достигаемую за счет последней  эмерджентность трудно переоценить. В самом деле, трудно представить, как улучшится качество образования, если будет  использован научный потенциал  ученых для подготовки специалистов, если последние будут  проходить практику в научных учреждениях или в промышленных предприятиях, выполняя реальные курсовые и дипломные проекты, если предприятия будут  разрабатывать совместно с наукой и  университетами программу  своей реструктуризации, увязывая вопросы кадрового обеспечения и  инновационного наполнения проектов,  если ученых, наконец, озадачат   выполнением нужных  рынку, предприятиям, стране  разработок и  обеспечат  нормальное законное финансирование при этом. И, наконец,  бизнес, прежде всего средний и малый,   из спекулятивно -  коммерческого в рамках синергетических представлений сможет с помощью науки и  с использованием подготовленного специально для него производственного персонала превратиться в  инновационный технологический бизнес, во всем мире отличающийся чрезвычайно высокой эффективностью.

Рыночные механизмы интеграции науки, экономики  и образования  пока не очень  разработаны. Однако, уже появились более современные тактические приемы развития образования и его  инновационных структур, не связанные с привлечением бюджетного финансирования – к примеру,  создание при каждом техническом вузе хозрасчетных технологических  бизнес – инкубаторов с рыночными (небюджетными) механизмами  финансирования (их сегодня тысячи в мире, в Украине их практически нет), создание при  университетах хозрасчетных центров технологического бизнеса, формирование хозрасчетных кластеров для реализации крупных народнохозяйственных проектов с  государственной поддержкой и включение в них университетов и др. Без интеграции (синергии)  образования  с экономикой и наукой  нам явно не обойтись. Механизмы синергетического взаимодействия в триаде  “экономика – образование -  наука” в мире отработаны и давно успешно работают.  Наиболее успешными оказались кластерные подходы. Под кластерами (термин явно “позаимствован” у компьютерщиков) обычно понимают  сконцентрированную на некоторой территории группу взаимосвязанных компаний: поставщиков оборудования, комплектующих и специализированных услуг; инфраструктуры; научно-исследовательских институтов; ВУЗов и других организаций, взаимодополняющих друг друга и усиливающих конкурентные преимущества отдельных компаний и кластера в целом. Если попытаться погрузиться в суть новой красивой терминологии, то можно сделать вывод о том, что “кластеризация” – это сочетание интеграции и кооперации, призванное, вроде бы, конкурировать с глобализацией, где кластеры – лишь форма интеграции субъектов.

Итак, повторю, к чему сводятся конструктивные предложения по  реформированию  высшей школы и науки с учетом рыночных механизмов хозяйствования:

• Реформа образования не может проводиться автономно в отрыве от  реформ экономики и науки.  “Наука – образование – экономика”   -  это единая триада и  преобразовывать  нужно все три ее угла одновременно, или последовательно, но никак не независимо, а в определенной последовательности  .
• Речь следует вести не об изменении формы образования (к примеру,  продолжать заниматься  принудительным внедрением «Болонской системы”), а о революционном изменении  его содержания.  А его определяют не  чиновники от образования,  а  работодатели на рынке  труда.
• Специалист – это  продукция системы образования,  товар, имеющий  достаточно высокую стоимость.  Его нельзя просто так дарить  олигархам или предпринимателям, зарубежным фирмам и другим работодателям. В рыночных условиях жизни страны его надо  продавать в кредит.
• Требуемые качество и уровень подготовки специалиста, набор специальностей и количество специалистов  должны определяться не чиновниками, а  рынком труда. К примеру, давно сложился перекос в выпуске огромного  количества так называемых  ”экономистов” и юристов  и дефицитом на рынке труда  квалифицированных менеджеров (имею в виду отнюдь не  продавцов в супермаркетах!) и специалистов инженерного профиля. Совершенно недопустимо в этой связи уже свершившееся уничтожение  специальности ”инженер”, ибо без  инженеров силами бакалавров и магистров  (специалистов тоже собираются уничтожить) никакие реформы экономики осуществить не удастся.
• Для реформирования страны нужны не  просто  исполнители, пусть даже очень квалифицированные,  а  креативные (творческие), пассионарные  профессионалы, для подготовки которых нужна совершенно другая (не Болонская!) система образования. Об  опыте создания и освоения новых методов обучения таких специалистов  я также  писал в нескольких статьях этого блога, но  особого интереса у общественности это не вызвало.
• Наука (причем не только университетская,  но и академическая, и отраслевая) должна оторваться, наконец, от  тематики, которая не востребована на рынке, а  заняться преимущественно актуальными прикладными исследованиями, необходимыми производственному сектору, причем, на хозрасчетных началах, прекратив спекуляции на отсутствии бюджетного финансирования.  Так финансируется наука во всех, даже самых процветающих  странах,  где из бюджета финансируются только  наиболее перспективные, магистральные  направления фундаментальных исследований.
• Все формы науки должны  слиться с университетским образованием.  Чтобы плавать, нужно плыть, как часто говорят в Китае, и наиболее  профессиональных специалистов высшая школа сможет вырастить, если не на словах, а на деле, объединится с наукой и использует высокий потенциал ученых для  подготовки  не только научной смены, но и кадров для реформируемой страны.
• Необходимо  придать университетам и профилирующим кафедрам  финансовую и юридическую самостоятельность, как это давно произошло в большинстве университетов мира.
• Промышленные предприятия нужно  заинтересовать участием в подготовке для них кадров не только  за счет  фьючерсной оплаты  образования специалистов, но и  получением  готового кадрового обеспечения для реализации  инновационных проектов, выполненных совместно с вузовской наукой при участии студентов.
• Госбюджетное финансирование должно быть преимущественно для фундаментальных  исследований. Для прикладных исследований должны использоваться рыночные механизмы финансирования (к примеру,  участие вузов в создаваемых по инициативе  власти кластерах или тендерах по наиболее важным направлениям технического перевооружения экономики).
• Следует развивать рыночные механизмы  стимулирования повышения  роста качества  выпускников университетов, к примеру, за счет развития конкуренции, борьбы  высшей  школы за  качество путем личного персонального приглашения и создания  хороших условий для получения образования наиболее талантливым выпускникам  средней школы.
• Реформу образования должны проводить не чиновники, а  непосредственно   работники вузов,  и пока они не станут субъектами, а не объектами реформы,  вряд ли  стоит ожидать   успешных результатов.
• Синергетические особенности реформирования  высшей школы нужно рассматривать в двух аспектах: неразрывное единение  образовательных процессов с наукой в  самом университете и, с другой стороны, интегрирование  высшей школы  и  экономики страны  с учетом рыночных условий.
  

А в заключение хочу предложить  нашему  министру Д.Табачнику в новогодние каникулы, если он  еще  не разучился ездить на велосипеде,  посетить Италию  (только не  ехать в Болонью!) и  убедиться, что  все предложения о реформировании  науки и университетов в рыночных условиях – не болезненная фантазия дряхлеющего профессора, а  реализованы и отлично работают. Дело в том, что  в  Барселоне предлагаются  велосипедные экскурсии. Вот, например, один из туров по району Побленоу. Чем этот тур интересен? Дело в том, что этот район является инновационным центром Барселоны. Гиды в течение трех часов рассказывают о быстрорастущих стартапах и о том,  как Барселоне удалось привлечь инвесторов со всего мира. С 2000 года на территории Побленоу появилось более 5 тыс. новых компаний. Треть от общего количества компаний являются наукоемкими. Здесь расположены десятки университетских центров. Главный среди них -  Барселонский университет, один из первых в Каталонии, основан в 1450 году. В нём учится 74000 !!!  студентов, которые по традиции изучают теологию, медицину, гражданское право, философию и искусство. Но  почти все остальные -  политехнические и бизнес – университеты, чаще всего  негосударственные. Кроме того,  огромное количество различных негосударственных центров занимаются тем самым технологическим бизнесом и технологическим преобразованием  экономики страны.  Примерно то же я видел лично в Калабрии, где  в рамках научной программы НАТО ознакомился с  достижениями коллег из итальянского университета не только в области  высшего образования, но и в области  разработки и  коммерциализации  мембранных технологий силами университетских бизнес – инкубаторов, где  работают не только профессора, но и аспиранты и студенты. Искренне позавидовал…