Макроэкономическая теория горшочка

В то время, как враги демократии предвкушают крушение США и смерть доллара, прогрессивная часть человечества глубоко обеспокоена судьбой родины терминатора и полюбившихся всем зеленых портретов Бенджамина Франклина.

В то время, как враги демократии предвкушают крушение США и смерть доллара, прогрессивная часть человечества глубоко обеспокоена судьбой родины терминатора и полюбившихся всем зеленых портретов Бенджамина Франклина.

Правда об экономических взглядах В.Пуха

Общепринятой является точка зрения, согласно которой известный биржевой спекулянт Вини Пух придерживался монетаристских воззрений. Менее известным фактом является то, что Вини выдавал себя за сторонника Фридмана лишь для вуалирования своих «медвежьих» операций, а также в расчете, что ему тоже дадут нобелевскую премию. Правда же состоит в том, что Пух был тайным приверженцем кейнсианства и даже тайно разрабатывал «теорию горшочка».

Сейчас «теория горшочка» расценивается узким кругом специалистов как безальтернативный метод по спасению pax americana. О значении этой секретной парадигмы свидетельствует новый дизайн 100-долларовой купюры.


«Теория горшочка»

Доктрина Вини Пуха проста как все гениальное. Всю экономику он сводил к архетипическим образам домика и горшочка. Домик (который на чертежах Пуха всегда почему-то выглядит как пирамидка) символизирует финансово-потребительскую систему. А горшочек является аллегорическим образом производственно-товарного рынка. Итак, как же, по мнению мистера Пуха, работает экономика?

 

Цель экономической жизни заключается в том, чтобы наполнить рынок товарами. А общеизвестно, что товары в рыночной экономике берутся не откуда-нибудь, а из экономических пузырей.

Инвестиции. Пузыри получаются вот как. Сначала невидимая рука рынка помещает в горшочек пузырь, который нужно накачать деньгами. А это как раз то, что требуется верхней части финансовой пирамидки под названием «финансисты». В верхушке пирамидки так много денег, что их просто некуда девать. Поэтому «финансисты» находятся в перманентном поиске подходящего пузыря, чтобы выгодно вложить в него денежные знаки.

Производство. Попадая в пузырь, инвестиции преобразуются в производственные мощности, которые начинают вырабатывать товары. Наблюдается рост активности, занятости, зарплат и оптимизма.

Потребление. Но для того, чтобы финансисты могли вернуть из пузыря свои инвестиции плюс прибыли, нужно, чтобы в пузырь вложил деньги еще кто-нибудь. Этот кто-нибудь находится в нижней части финансовой пирамидки, и называется «потребители». Их функция заключается в том, чтобы нести в пузырь деньги в обмен на товары. После того, как товары раскуплены, а пузырь наполнен деньгами, «финансисты» забирают эти деньги себе.

Кризис. Все замечательно: «финансисты» приумножили свои деньги, а «потребители» получили свои товары. Но потом наступает парадокс под названием «деньги – странный предмет». В определенный момент все имеющиеся деньги, покрутившись в пузыре, переходят в руки финансистов. Потребителям больше нечем платить за товары. А это очень плохо. Пузырь начинает сдуваться, промышленность останавливается, растет безработица.

Кредит. Что же делать? Пузырь можно продолжать надувать только если потребители продолжат нести в него деньги и покупать товары. Но у потребителей нет денег. Значит им нужно их дать… в долг. «Финансисты» начинают раздавать деньги «потребителям» при помощи кредитов. Потребители снова покупают товары, несут деньги в пузырь, откуда они снова возвращаются к «финансистам» как доход от инвестиций. То есть, «финансисты» не только вернули свои деньги, но, кроме того, потребители теперь обязаны вернуть им кредиты с процентами.

Вечный двигатель. Понятное дело, что потребители не смогут отдать кредиты. Если бы у них были какие-то деньги, они бы их не брали. Значит, нужно дать потребителям еще больше денег, чтобы они могли выплачивать проценты по кредитам и снова нести деньги в пузырь. В общем, все очень просто: кредитуй, надувай пузырь и богатей. Однако…


Что такое кризис

Возникает сакраментальный вопрос. Если все так здорово, тогда что же это так бумкнуло в глобальной экономике? Всего-то нужно разбросать еще немного долларов с вертолета и все снова завертится, закредитуется, загламурится.

Вот тут мы и подходим к важнейшему моменту «теории горшочка». Ведь пузырь надувается не где-нибудь, а именно в горшочке, то есть на ограниченном локальном рынке под названием «США». А в этой чудесной стране все настолько хорошо, что даже слишком. Там так долго и так успешно надувался кредитно-товарно-потребительский пузырь, что он достиг пределов своего горшочка и дальше его надувать уже некуда.

Не то, чтобы в Америке нельзя было выдать еще кредитов. Просто нет смысла. Все равно никто ничего не будет покупать. У всех все есть. Ведь главными инструментами товарных пузырей являются материалоемкие дома и автомобили. А каждая американская семья уже владеет домом, несколькими машинами и решеткой для гриля. Автомобили есть даже у бомжей. То есть, горшочек наполнился.

Американский пузырь больше не может надуваться. Это в своем роде знаменательный момент. Впервые в истории человечества потребители напотреблялись до прекращения потребления. А это ли не главная задача «невидимой руки» рынка?

Таким образом, мировая промышленность и финансовая система больше не могут работать на удовлетворение потребностей американских потребителей. Это означает всего лишь то, что в таком формате они больше не нужны. Как, впрочем, и американские деньги, превратившиеся в экзальтированный административно-эмиссионный инструмент раздачи ресурсов.


Проблема status quo

Но тут есть еще один неприятный нюанс. А что же делать со всеми этими миллиардерами, банкирами, топ менеджерами и прочим «истеблишментом» из списков Forbes, которые, собственно, и составляют цвет сегодняшнего человечества? Разрушение глобальной экономики наводит на мрачные мысли о потере обществом цветовой дифференциации штанов.

Исходя из высоких идеалов гуманизма и демократии, об этом нельзя даже и думать. Мы не можем рисковать базовыми ценностями нашей цивилизации. Банкиры должны продолжать раздавать доллары, миллиардеры – беспечно бороздить на яхтах, брокеры – шагать в створы офисных окон, а потребители – потреблять. Другого выхода не существует. Show must go on.


А не пойти ли нам в гости?

Но как это сделать, если горшочек американского рынка переполнен? Тут на ум как раз и приходят незабвенные слова В.Пуха о том, что «горшок пустой гораздо выше ценится».

В самом деле, если задачей «невидимой руки» является наиболее эффективное удовлетворение потребностей потребителей, то стоит ли удивляться, если «невидимая рука» отказывается кормить потребителей, которые не хотят есть. Не намекает ли «невидимая рука», что найдутся потребители, которые вообще никогда не ели?

В общем, единственный способ спасти пирамидку – это найти другой горшочек. Например, задаться целью – снабдить джипом и коттеджем каждого жителя Африки. Дать им сто триллионов, и сказать: «Потребляйте!». Через две недели – ажиотаж на бирже, рост Dow Jones, реанимация General Motors и 10 лет оптимизма. Американцам, конечно, придется поголодать. Деньги им давать нельзя, они у них залеживаться будут. Но что поделать, все имеет свою цену. Зато похудеют и долги по кредитам отработают.

Пух высказал предположение, что можно чередовать активность на различных региональных рынках, меняя их как угодья в схемах севооборота. После истощения потребительского потенциала рынка, работы могут переноситься на другой рынок, а потом снова вестись на первоначальном рынке после его «восстановления».

Есть, конечно, в этой модели один недостаток. Африканцам деньги давать нельзя, потому что они кредитные договоры подписывать не умеют. Надо кого-то другого назначить. Поляков…? Мало их, много не потребят. Китайцев…? Не напасешься на них. Русских неплохо. Они потреблять умеют, только пропить все могут. Или вот… Украинцев можно…


P.S.

Можно по разному относиться к наследию В.Пуха, но нас не может не восхищать лаконичная парадоксальность его мышления. Да и вряд ли найдется смельчак, который решится оспаривать взгляды плюшевого медведя. Нам же, работникам рынка недвижимости, следует приняться за раздумья о перманентной пузыреопасности данного сектора.