Права, свобода и независимость

Люди постоянно и по любому поводу, говорят о свободе, правах, и независимости. Но эти, вполне жизненные понятия, для любого человека, уже давно превратились в рекламно политические лозунги и догмы политических властей в обществах. Под свободой и независимостью, люди обычно понимают внешнюю свободу их общества от неких внешних сил, и одновременно внутреннюю свободу от внутренних обязательств и связей. На первый взгляд это уже является противоречием.

Такую политику, начали декларировать тогда, когда общества с внутренней рабовладельческой и феодальной организацией жизни, вдруг начали с пафосом, декларировать себя внутренне свободными и независимыми от тирании своих диктаторов. При этом, на ветру всегда бурно трепетали пестрые флаги свободных республик, а над головами революционных толп, летали чепчики. Но после этого, многие хозяева, так и оставались хозяевами, а рабы рабами. А вот те, кто получал власть над теми и другими, всегда получали некие элементы своей свободы. Поэтому, для того что бы понять в чём тут секреты, обратимся к обычной жизненной ситуации.

Например, каждый владелец небольшого магазина, бара, или ресторана, всегда берёт на себя как минимум две важнейшие жизненные функции. Это для самого себя, и для нанятых для работы в его предприятии людей: функция владения частью жизнедеятельности людей, и параллельная функция организации жизни, того кем овладевают. Без этого, вообще невозможно существование никакой коллективной или общественной деятельности и жизнедеятельности. Даже тогда, когда родители покупают для ребёнка хомячка, без особой надобности и пользы для самих родителей, они покупают ещё и обязательство организовать жизнедеятельность этого хомячка. То есть, эта двойственная функция: «владение и организация» это обязательная принадлежность любого социума. Если мы назовём эту прямую и обратную функцию просто «связкой», тогда никто не сможет привести примеры в жизни социума без связок. Без связок,  жизнь социума невозможна.  

Например, владелец бара, нанимая работника на работу, покупает целиком его деятельность на определённый период времени, и платит ему за это, денежным эквивалентом ресурсов, необходимых для организации жизни на определённый период. Тут, владелец бара, покупая часть деятельности человека, и направляя её в русло своего предпринимательского процесса, участвует как бы косвенно или напрямую в создании организации циклов жизни этого человека. Если хозяин выдаёт человеку за один день работы, некий денежный эквивалент ресурса его жизни, достаточный для организации всех его циклов жизни в течение месяца, тогда работник, может выходить на работу один раз в месяц. Но поскольку в обществах, практикуется концентрация и хранение денежного эквивалента жизненного ресурса, то работник, который получает от хозяина избыточное количество эквивалента для организации жизни, может его накапливать, и ходить на работу ежедневно. А вот тот работник, которому не хватает дневной нормы эквивалента для организации суточного цикла жизни, вынужден ещё подрабатывать после работы в любом месте, или даже самостоятельно организовывать процесс созидания эквивалента.

В этом примере, мы рассмотрели, как бы фрагмент из свободной жизни людей. Ну а если хозяин организовывает жизнь тех или иных работников по-другому. Тогда он даёт им пищу, кров, позволяет размножаться, охраняет их от врагов и от побега одновременно. Такой принцип, люди называют рабством или феодализмом. Но это тоже связка владения, и организации жизни.

Любая мать, рожая ребёнка, немедленно получает от природы социальную связку владения им и организации его жизни. Как только владение ребёнком заканчивается, заканчивается и обязанность организации его жизни. Но если ребёнок, остаётся членом семьи, он сам обретает связку с остальными членами этой семьи. Самая прочная и самая надёжная семья, это когда все её члены, имеют связки со всеми остальными членами. Это означает, что если один член семьи заботится и защищает всех остальных членов, тогда все остальные члены, заботятся и защищают каждого из них. Это максимально идеальная теоретическая схема жизни, когда семья, это прочнейший непробиваемый кремень способный  крушить снаружи всё остальное. В реальной жизни, такого нет. Но зависимость прочности социума от конструкции связок тут правильная. Например, прочность графита и алмаза, это только разница в строении связок в этих веществ. Если в семье, все члены имеют связки исключительно только с главой семьи, и не имеют связок со всеми остальными членами, это наименее прочная семья, это такой одуванчик, когда с главой семьи возникают проблемы в прочности связок с ним, тогда любое дуновение, и семья разлетается.

Если в обществе, большинство его членов, имеют связки только с центральным органом общества, тогда любые проблемы, с этим центральным органом, в части ослабления связок жизнеобеспечения, делают общество как одуванчик. Оно неспособно на внешнее сопротивление, когда слабы связки громадного числа людей с центром, а связки между остальными субъектами в перифериях, центром умышленно, предварительно уничтожены или ослаблены. Общество-одуванчик, ни на что не способно, ни на какое сопротивление и деятельность, пока не восстановит множество иерархических многочисленных связок внутренних сообществ на дальних орбитах. А также, необходимо восстановить  множество других пространственных связок, внутри сообщества и снаружи его.

Именно от способов владения и организации жизни связок в обществах, зависит то, что люди называют свободой и независимостью. Секрет этого явления в том, что полноты свободы в жизни вообще не существует. Всё всегда и везде относительно. Получение свободы, очень часто означает получение ещё большей несвободы, но это, может быть расценено людьми как свобода. Например, свободный человек часто должен быть очень занятым, он обязан создать некую   продукцию, реализовать её, получить и распределить доходы в семье, заботиться о семейном благополучии, защищать семью, защищать своё местное сообщество, в котором у него максимальное количество жизненных связок. Защищать его от соседних сообществ и одновременно от центра. Одновременно, ему необходимо образовывать сеть связок своего сообщества, с другими соседними сообществами против центра сообщества, и совместно же с этими соседями, образовывать связки с центром, против внешних неприятелей. И одновременно с центром, соседями, и с внешними неприятелями, образовывать сеть связок против ещё более внешних неприятелей. И при этой неимоверной занятости, человек вполне может ощущать полную свободу себя и близких, от всех далёких и близких сил и субъектов. Этот человек сделал всё, что бы минимизировать все опасности всех уровней.

А вот с другой стороны, человек может быть максимально освобождён от всех подобных внутренних и внешних хлопот, неким центром общества, объявившим себя ответственным за всё в обществе. Но только на одном условии, все связки всех членов общества, действуют только с ним. Даже если по этим связкам, обязательства человека перед центром равны нулю, в прямом смысле, и они вполне даже могут не влиять отрицательно на его судьбу, в ближайший период жизни, человек всегда будет ощущать несвободу. У него отсутствуют максимум его связок в малых жизненных сообществах, непосредственно там, где он живёт. Это как зоопарк, где все члены сообщества изолированы друг от друга хозяином. Тут человека некому защищать в непосредственной близости, и он не способен защитить никого по соседству. В народе, это часто называется продажей души и тела дьяволу.

В том случае, когда человек свободен от дальних людей, и несвободен от близких, он чувствует себя свободным. А когда, он как бы свободен от близких людей, но вовсе несвободен от дальних, он чувствует себя рабом. Так устроен живой мир, все близкие, с которыми постоянно живёшь рядом, это частица самого себя. А человек, никогда не ощущает рабство от самого себя. Разве что, непривычную тяжесть избыточного веса или груза. А вот зависимость от дальних людей, и даже их забота, для нормального человека, это сильное и острое ощущение зависимости и несвободы. Тут всегда работает природные понятия, «свой» и «не свой». Поэтому, человеку нужно много времени, чтобы привыкнуть к явлению патернализма. Но если это время нашлось, и человек привык, тогда любые заботящиеся дальние люди, становятся вполне даже близкими. Такое явление называется, обретение хозяина. Это люди, с ниточками и связками от центра, они любят центр, преданы ему, патриоты его, и они не любят тех соседей, которые мешают его связкам с центом. Или это связка с системой центров, когда центр, это целый клубок соперничающих субъектов, за овладение максимальным количеством связок с перифериями.

Почему в таких центрах всегда разброд, и люди периферий, не способны избавится от этих людей в центе?  Центр связок, это хозяин. Любой ребёнок знает, что тот кто его кормит, это не только родитель, но и безраздельный хозяин. Это закон связок. Закон владения и обеспечения. Это неразрывная пара функций во всех живых связках. Когда кто-либо, добивается обеспечения кого-либо, он добьётся и владения этим субъектом. А если кто-либо добился владения, тогда хочешь или не хочешь, обеспечивай подопечного, во избежание неприятностей.

Люди, всегда тяжело переживают потерю хозяина, или измену и предательство его. С потерей хозяина, и с разрывом централизованных связок, они немедленно ищут нового хозяина, и требуют восстановить эти связки. А восстановление этих центральных связок, это обретение нового хозяина, но с лицом старого хозяина. Получив ещё одного хозяина, люди даже не пытаются обрести свободу самостоятельной жизни и построения связок внутри первичных сообществ. Для этого, они должны твёрдо на деле убедиться, что поиски нового родного и доброго хозяина, уже вовсе не могут увенчаться успехом. Но всё когда-то кончается. В таком режиме поиска централизованного хозяина-благодетеля, часто оказываются не только отдельные люди, а даже целые народы, страны или нации. И другие люди, страны и нации, тут же начинают пользоваться этим, и предлагают самих себя в качестве суррогатного кормящего хозяина, или друга. Обрести связки даром, подкормить и перепродать целый субъект, это прекрасный легальный бизнес.

Каким образом, все эти свободы и несвободы, можно организовать внутри общества так, что бы снаружи, это общество было сильным и защищённым? Такая задачка, многим политикам, далеко не по зубам. И это, как раз и есть основная тема для конституций обществ. Собственно, слово конституция, это и означает саму организацию жизни, то есть, это конструкция связок в обществе, это зависимости и жизненные процессы.

Свобода, рабство, независимость, это всегда понятия половинчатые. Любое общество, это иерархия с противоположными полюсами. В иерархиях, то что существует в верхах, ни как не может существовать в низах. Если светила неимоверно горячие, тогда на крайних его орбитах, царит неимоверный холод. Поговорка из грязи в князи, это только завистливое оскорбление. На самом деле, это означает из ледяного холода, в пылающий жар. Тут нечему и некому завидовать. В одном положении, человек ёжится от холода, и косо поглядывает на своих соседей и людей центра, ослабивших его связки, а в другом положении, этот же человек «выбившийся в люди», корчится от жара как уж на сковородке. Он только мечтает обрубить миллионы связок и нырнуть в прорубь, настолько ему жарко. Мудрость, это поиск какого-то среднего положения на орбитах.

Зададим себе, сразу ряд прямых вопросов и ответим на них:

- Почему централизованное общество патерналистского перераспределения, не способно защищать себя от внешнего врага?

- Оно не есть кусок стали. Оно как некий лёгкий цветок-зонтик, где кристаллическая пространственная решётка между атомами, заменена на централизованные связи каждого атома с центром. Поэтому, для того, что бы сделать твердь, нужно зафиксировать это общество, изнутри тотальной военной и полицейской силой. Только тогда, все пойдут под ружьё. Но на армию, понадобится ещё контр армия, или вооружённая заградительная армейская полиция, размером, не меньше чем сама армия. Как может центр, создать единую армейскую и полицейскую жёсткость, когда сам центр, это постоянно бурлящий клубок противоречивостей? Тогда всё тотально и принудительно созданное, военное и полицейское, будет тоже клубком противоречивостей, только уже вооружённым клубком, и многократно более опасным для самих себя и общества, чем политический клубок.

- Почему централизованное общество патерналистского перераспределения, не способно организовать индустриальный успех этого общества?

- Центр общества, это только центр, а периферия это только периферия. У каждого  из них, может быль только своя жизнь. Когда центр не молится на периферию, и не мучает её своими множественными связками, а периферия не молится на центр и живёт своими независимыми периферийными связками, тогда умеренная централизованная индустрия при центре, вовсе не обязана кормить периферию, и не имеет прав её ущемлять. То есть периферия, должна иметь больше жизненных прав для себя, чем центр. Но когда в периферийную жизнь, пытаются силой максимально вдавить индустриальные методы, тогда это лишает периферию почти всех её редких периферийных жизненных связок, и централизованная забота о ней, тоже постепенно исчезает. Тогда пенсии, зарплаты, и жизненные обмены и деятельность периферии, стремится к нулю. И это ещё не вся польза для общества, от индустриализации. Недовольство периферии, разогревает клубок противоречий в центре до таких температур, которые соседствуют с распадом связок самого центра.

- Почему централизованное общество патерналистского перераспределения, не способно на осуществление демократических политических, административных и правовых реформ?

- Центр такого общества, это противоречивый клубок внутренних субъектов. И он занят только исключительно собственными противоречиями. А для этого, каждый субъект центральных противоречий, создаёт своё право, свою полицию, свои суды и своих административных сторонников, для решения внутренних центральных противоречий. И эти структуры, абсолютно напрямую, занимаются возбуждением противоречий в перифериях. При этом, периферии не имеют возможности обладать своим превалирующим правом над правом центра, и не имеют своих правоохранительных и судебных органов, и своих независимых администраций. Какие же тут могут быть реформы, если постоянно растущие в противоречивой борьбе субъектов центра права этого центра, это громадный надгробный камень, над правами периферийных субъектов и граждан.