Беларусь перед выбором

События украинской революции 2014 года, начало украинско-российского конфликта, сформулировали новый контекст межгосударственных отношений между Украиной и Беларусью. Украина в условиях более чем двухлетней «гибридной войны» с Российской Федерацией, продолжающегося экономического и политического кризиса, пытается найти пути для выхода из зоны влияния Москвы и сохранения собственной независимости. Руководство Беларуси и далее декларирует неизменность своего курса на интеграцию с РФ в рамках ОКДБ и «Союзного государства». При этом на практике, беларуское руководство пыталось и пытается сохранить стабильные и дружественные отношения с Украиной. Так же как в 2008 г. Беларусь пыталась сохранить дружеские отношения с Грузией, которая оказалась в состоянии открытой войны с РФ. Беларуское руководство отмечало свою определяющую роль в проведении переговоров в Минске по урегулированию российско-украинского военного конфликта на территории отдельных районов Донецкой и Луганской областей.

Очевидно, так попытки выступить «нейтральной площадкой» для налаживания мирного диалога на евразийском пространстве диссонируют с активной интеграцией российских и беларуских вооруженных сил и специальных служб, наиболее наглядно проявляемой в виде совместных военных маневров разного уровня. Так же как и наличие на территории Беларуси российских военнослужащих, пусть и количественно ограниченное, не способствует доверию к Минску со стороны ближайших соседей (Украины, Литвы, Латвии, Польши), которые имеют более или менее напряженные отношения с РФ. Возможность участия Беларуси в «пробивании стратегического коридора» в Калининградскую область через территорию Литвы и Польши или же возможность выхода российских войск на всю протяженность северной границы Украины – эти, гипотетические пока, проблемы не могут не мешать формированию отношений доверия к Беларуси, как нейтральному посреднику в конфликте, актуальном или потенциальном, между странами-соседями и РФ. С другой стороны – агрессивная экспансионистская политика Кремля может рано или поздно (скорее рано, чем поздно) поставить вопрос о самом существовании беларуской государственности. Даже в нынешнем ограниченном формате ее суверенитета.

Ситуация противостояния с Российской Федерацией актуализировали идею создания Балто-Черноморской и Балто-Адриатико-Черноморской систем коллективной безопасности. Пока эти инициативы не получили официального институционального оформления. Однако, активные контакты в политической, экономической или военной сфере между Украиной и Литвой, Украиной и Польшей, Польшей и Хорватией, Хорватией и Болгарией и т.п. постепенно создают фундамент для институализации безопасностных инициатив на просторах «Междуморья». Несмотря на недостаточную зрелость элит большинства стран региона, геополитические детерминанты будут двигать их к большей или меньшей степени его интеграции. В том числе в милитарной сфере. Новая система безопасности не будет антагонистичной к евроатлантической. Но существенно компенсирует ее недостатки. Очевидно, что в случае окончательного оформления такой системы безопасности, Беларусь окажется перед выбором - или стать ее членом, или быть «растворенной» в составе РФ, или превратиться в нейтральную «восточноевропейскую Швейцарию» между двумя враждующими блоками. Очевидно, что Москва осознает стратегическую важность ликвидации независимой Беларуси. Независимо от степени приверженности минского руководства идеям российско-беларуского союза. Стратегическая важность «смоленских ворот» для России актуальна со времен формирования Московского государства в XІV - XVI веках. Собственно, Московия, как геополитическая реальность, сформировалась именно в процессе противостояния с Великим Княжеством Литовским (вряд ли тезис о преемственности Московского государства и современной РФ, или ВКЛ и современной РБ, научно оправдан, но геополитические детерминанты с тех времен не сильно изменились).

Если в противостоянии с Украиной Москва в основном руководствуется геополитическими, геоэкономическими и историософскими мотивами (контроль над Черноморским бассейном, газопроводами и попытка удержать монополию на «киеворусское наследство»), то существование независимой Беларуси создает экзистенциальную геополитическую угрозу для РФ, поскольку «обнажает» московский столичный регион в военном плане, создает потенциальную опасность для распространения иностранного политического влияния на западные регионы РФ. В случае же окончательного поглощения Беларуси, РФ имеет все шансы приступить к постепенной интенсификации экспансии в направлении стран Балтии и балтийского побережья. В таких условиях, Кремль будет делать все возможные усилия, чтобы постепенно ликвидировать даже номинальную автономию Минска. И размещение передовых подразделений Первой гвардейской танковой армии РФ в Смоленской области является более чем реальным напоминанием о такой угрозе. Для беларуского же руководства, если оно желает сохранить хотя бы видимость своей суверенности остается только два выхода - или же стать активным участником интеграционных процессов региона Междуморья, или же стать «восточноевропейской Швейцарией». Очевидно, что для Украины выгоднее именно первый вариант.