Авторські блоги та коментарі до них відображають виключно точку зору їхніх авторів. Редакція ЛІГА.net може не поділяти думку авторів блогів.

Адвокат в уголовном процессе традиционно видится как защитник прав обвиняемого и подсудимого. Далеко не все потерпевшие прибегают к услугам адвоката. Многие из них думают, что на защите прав потерпевшего стоит прокурор. В какой-то мере это правда, ведь и п

Адвокат в уголовном процессе традиционно видится как защитник прав обвиняемого и подсудимого. Далеко не все потерпевшие прибегают к услугам адвоката. Многие из них думают, что на защите прав потерпевшего стоит прокурор. В какой-то мере это правда, ведь и прокурор, и потерпевший – оба представители стороны обвинения. Но правда это лишь отчасти. В некоторых делах, где я защищал интересы подсудимых, доводилось слышать, как потерпевшие нарекали на прокурорских работников из-за того, что те в судебных заседаниях были пассивными, неподготовленными, на интересы потерпевшего смотрели сквозь пальцы. Как юрист, считаю такую работу очень слабым ответом государства лицу, потерпевшему от преступления.

Вначале своей карьеры адвоката тоже больше ценил возможность быть защитником обвиняемого, чем представителем потерпевшего. Ведь защита подсудимого предполагает борьбу с аргументами обвинения, что выглядит на первый взгляд более интересным, чем представительство интересов потерпевшего, которые и так a priori представлены прокурором. Мое мнение о важности защиты прав потерпевшего в уголовном процессе изменилось после участия в деле о краже.

Ко мне обратился предприниматель одного из сел Киевской области, которому нужен был адвокат как представитель во время досудебного следствия, а затем и в суде. Дело касалось кражи. Несколько односельчан предпринимателя ночью проникли на склад и украли товар. Потерпевший сам по «горячим следам» установил, кто совершил кражу и обратился с заявлением о преступлении в милицию. Общая стоимость причиненного ущерба была небольшой, но он не был возмещен, так как похитители украденное сразу же продали, а деньги пропили. Это был уже не первый подобный случай. Хотя предприниматель и раньше сам устанавливал личности похитителей, милиция систематически его обращения «спускала на тормозах». В этот раз терпению предпринимателя пришел конец и он решил наказать воров, чтобы другим повадно не было. Но наказать требовалось по закону. Адвоката из числа местных он не хотел нанимать, поскольку не полагался на усердие в обвинении, учитывая их постоянные связи с районной милицией и прокуратурой по другим уголовным делам.

И вот я приступил к представительским обязанностям, заявил по ходу дела несколько ходатайств. Материалы дела выглядели довольно просто: обвиняемые признавали вину, но не признавали размер исковых требований, определенных стоимостью товара. Дело направили в суд. С первого заседания прокурор был расположен более благосклонно к подсудимым, чем к потерпевшему. Клиент подтвердил мои наблюдения. Такое поведение прокурора продолжалось во время всего рассмотрения дела в суде.

Сейчас, когда ко мне обращаются потерпевшие с просьбой представительства их интересов, я не смотрю на эту работу как на дополнение к основной адвокатской практике. Если прокурор ответственно подойдёт к формированию обвинения, защите интересов потерпевшего – хорошо. Но всё же потерпевший не должен зависеть от воли, желаний или умений прокурора. Как правило, одним из основных интересов потерпевшего после совершения преступления остается материальный, связанный с возмещением причиненного вреда. К сожалению, в Украине пока нет примирительных процедур между потерпевшим и лицом, совершившим преступление, в которых возможен диалог между ними. Но это возможно в рамках гражданского иска, в котором от потерпевшего требуется юридическая грамотность. Потерпевшему лучше самому инициировать всё возможное для защиты своих интересов. Поэтому следует ответственно подойти к подготовке исковых требований. Считаю, что простое постановление следователя о признании лица гражданским истцом по уголовному делу никаким образом не гарантирует удовлетворение исковых требований в уголовном деле. Кроме того, особенность гражданского иска в уголовном деле связана с привлечением лица, совершившего преступление, к уголовной ответственности. Это нужно использовать. Чем в худшем свете получится представить подсудимого, тем охотнее он возместит причиненный ущерб. Именно поэтому представитель потерпевшего должен становиться и «прокурором», если надо.

Кстати, в том деле о краже товара со склада после рассмотрения всех обстоятельств дела прокурор во время своего выступления в дебатах просил суд освободить подсудимых от наказания с испытательным сроком, сославшись при этом на наличие смягчающих их ответственность обстоятельств. Это никак не устраивало моего клиента, поскольку не возымело бы предупредительного воздействия на других односельчан, желающих разжиться за счёт товара, хранящегося в складских помещениях. Крови, то бишь лишения свободы, для своих обидчиков он не хотел, но и просто так их отпустить – означало повлечь новые попытки односельчан проникнуть на склад, да и ущерб не был возмещен. Я уже был готов к такой позиции прокурора и привел контраргументы об общественной опасности преступления, совершенного группой лиц с проникновением на склад, прошёлся и по личностям виновных и безосновательности названных прокурором смягчающих ответственность обстоятельств. Это было неожиданно не только для подсудимых и их защитников, но и для самого прокурора, и таки возымело свое действие. Были слезы родных из числа слушателей в зале суда, просьбы подсудимых о прощении, обещания возместить вред, клятвы, что подобного никогда не повторится. Последовал приговор суда о лишении свободы с освобождением от наказания с испытательным сроком. Потерпевший согласился с приговором, когда после его оглашения осужденные обратились к нему со словами прощения и впоследствии частично возместили стоимость украденного товара.

Якщо Ви помітили орфографічну помилку, виділіть її мишею і натисніть Ctrl+Enter.
Останні записи
Контакти
E-mail: [email protected]