Если землю нельзя продать, то и собственности на нее нет

На сайте газеты «Зеркало недели. Украина»  в № 36 от 07 октября 2011 года был опубликован материал Анатолия Малиенко «Аграрная реформа: почему так происходит?», в котором сформулирована позиция о недопустимости свободного рынка земель сельхозназначения в Украине.

В ходе анализа материала бросалась в глаза глубокая искренность автора, которая, тем не менее, не убедила. Глубокое огорчение вызывает осознание того факта, что возможность введения свободного рынка земель действительно вызывает сопротивление в украинском обществе. Мы по-прежнему, боимся дать свободу крестьянам, и, как и сто, двести лет назад привязываем их к земле: то в виде крепостной зависимости, то при помощи насильного прикрепления к общине после номинального освобождения в 1861г. Сталин не давал крестьянам паспорта, теперь им дали землю, которую нельзя продавать.

Почему те собственники паевой земли, которые хотят продать ее, это обязательно старые пенсионеры и люмпены? Почему кто-то за крестьянина должен решать пахать ему землю или ехать на стройку в Польшу?

Нас пугают латифундизмом. Я не учил историю КПСС, поэтому слова «латифундизм», «буржуазия», «пролетариат» не являются для меня само собой разумеющимися. Во всяком случае, в некотором смысле к буржуазии можно отнести и меня, и г-на Малиенко, (bourg ведь означает город). Если понимать под латифундией крупное землевладение, то объективно в таком явлении нет ничего аморального или недостойного.

Мир изменился. Время плугов, запряженных волами, кануло в лету. Один трактор «Джон Дир» может за сезон обработать до 3000 га. Разумеется, и стоимость хорошего трактора или комбайна не сравнима даже с «Лексусом». Будет ли приобретение такого агрегата окупаться при использовании на угодьях площадью 100 га, как нам предписывают Переходные Положения Земельного Кодекса? Вопрос риторический. Будет ли современный украинский агрохолдинг, 80% земельных площадей которого находятся в краткосрочной аренде, вкладывать средства в улучшение качества почв? Такой же риторический вопрос.

72% земель Украины это земли сельхозназначения, из которых подавляющее большинство относится к землям товарного с/х производства и выделенным в натуре землям ОСГ, т.е. именно те виды земель, на которые наложен мораторий. При этом, следует обратить внимание, что земли иных категорий земель в своем большинстве не подлежат приватизации, и в основном находятся в государственной или коммунальной собственности. Получается, что запрет на продажу земли установлен лишь в том сегменте, где земля находится в руках граждан.

В Украине, за последние сто лет проводят уже, наверное, десятую аграрную реформу, но до сих пор не закончили ни одной земельной. Право собственности - это право владеть, пользоваться и распоряжаться. Если хоть одна из этих трех правомочностей не работает, то и собственности нет, и земельный вопрос по-прежнему не решен.

Как практикующий юрист я считаю словосочетание аграрная реформа, как и аграрное право лишенными по сути смысла. Как восемьдесят лет назад мы создавали колхозы, так сейчас мы придумываем для крестьянина КСП, ОСГ, фермерские хозяйства, и прочие организации, не спросив при этом самих крестьян, нужно ли им во что-то организовываться. Вместо того, чтобы усовершенствовать законодательство об охране земель, в основном кстати от того же неграмотного с/х использования, вместо формирования Земельного Банка, мы ломаем голову над тем, как не дать свободу крестьянину, а не то, не дай Бог, завтра он нас не накормит.

Существующая статья ни в коем случае, не является рекламой правительственного законопроекта "О рынке земель". Автор считает указанный законопроект плохим компромиссом, который недостаточен для сторонников либеральной экономики и чрезмерен для сторонников плановой экономики.

Так как анализируемая статья А. Малиенко начинается с цитаты из Салтыкова-Щедрина (который, кстати, был рязанским вице-губернатором и в целом не был противником собственности), то я бы хотел в заключение привести цитату П.А. Столыпина, инициатора, наверное, самой успешной земельной реформы на построссийском пространстве:

«Нельзя с одной стороны исповедовать, что люди созрели для того, чтобы свободно, без опеки, располагать своими духовными силами, чтобы прилагать свободно свой труд к земле так, как они считают это лучшим, а с другой стороны признавать, что эти самые люди недостаточно надежны для того, чтобы распоряжаться своим имуществом. Нельзя создавать общий закон ради исключительно уродливого явления, нельзя убивать этим кредитоспособность крестьянина, нельзя лишать его веры в свои силы, надежды на лучшее будущее, нельзя ставить преграды обогащению для того, чтобы слабые разделили с ним его нищету... Но главное, что необходимо, это, - когда мы пишем закон для всей страны, - иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых...» ( 5 декабря 1908г. из речи в Государственной Думе)