Письмо через вечность.

 

                                                 Письмо через вечность.   

     

Прогулка по ночному городу... музыка, пустынные улицы и старые, почти разбитые фонари. От них веяло чем-то до боли безумно теплым. Иногда мы едем быстро, иногда очень быстро. Чаще медленно, разговаривая и болтая о всякой всячине.  Мы познакомились несколько часов назад. Но было такое ощущение, что это целая вечность. Я ехал аккуратно, но только позже я понял, что не давал себе отчет, куда я ехал. Вряд ли ты об этом догадывалась. Но твое спокойствие и уверенность только усиливало тот исход, к которому мы шли, сами того не понимая...

    

Как-то неожиданно возле нас оказался старый заброшенный домик. И только шум прибоя подсказывал, что мы - у  моря. Кто именно из нас первым решил дотронуться до ручки двери, так мы и не вспомнили никогда. Ты говорила, что это был я, а я, улыбаясь, спорил. Мы всю жизнь потом вспоминали эти мгновения. Камин, вино, раннее утро, в котором зарево восхода переплелось с железной чашкой кофе. «Тебе горячо, милый», - сказала ты, и протянула свои руки ко мне. Я стоял, смотрел на тебя и так проник в твои глаза, что разделить себя и тебя было бы уже просто невозможно. Я держал эту горячую, железную и единственную, в этом заброшенном домике чашку, и не понимал, почему мне не больно. Я просто не помнил, в какой момент ты ее взяла из моих рук.

   

Этот запах до сих пор остается в памяти. И общение... Это не был разговор. Это был шелест утренних звезд. Это было что-то, что можно только чувствовать. Мы всю жизнь вспоминали эти мгновения, но так и не вспомнили, кто же решился открыть эту дверь.

     

И еще... ты все время меня спрашивала о том старике, а я, шутя, уходил от этого вопроса, неся  какую-то чепуху. Мы, конечно, понимали, что дверь открылась сама.

   

Когда мы тихо и с опаской заходили в домик, лунный свет был таким ярким, что, казалось, луна собирается к нам в гости. Сразу у входа находилась лестница, ведущая на второй этаж. Лестница была такая же деревянная, как и все, что было в комнате. Только камин отделял все. Но охапка дров, которая лежала рядом с камином возвращала опять в ощущение какого-то сказочного царства. Почему камин, подумал я? Он как-то не очень вписывался во все это, где явно должна была быть простая буржуйка. Мы молча, держась за руки, поднимались по лестнице.

    

Она не скрипела. Я зашел первым, а ты еще поднималась. Мы только и смогли увидеть кровать и луну, которая почти лежала на ней, потому что, вдруг, неожиданно скрипнула дверь.

    

Мы не испугались. Просто было какое-то удивление. На пороге, через который мы только что прошли, стоял старик. Седой и красивый. Он как-то очень необычно улыбался, по-доброму. И было такое ощущение, что это не старец, а мой дедушка из моего детства. Мой дедушка! Дедушка, который приходил ко мне перед сном и рассказывал мою любимую сказку про сильного и доброго воина, который искал по всему свету счастье, а обнаружил его, когда вернулся домой.

    

Не сказав ни слова, он как-то нарочито странно прошел мимо тебя и подошел ко мне. То, что он сказал мне, ты до сих пор не знаешь. Я никогда тебе об этом не говорил. Я только знаю, что эти слова проняли меня так, что мороз по коже прошел. Я панически испугался, что ты их можешь услышать. Я никогда тебе об этом не говорил. Но я знаю, что-то, что ты бы однажды могла сделать, ты сделала бы точно так, как сказал тогда мне  этот  старец.

    

Самые первые слова старца я не расслышал. Или, я их просто не запомнил, потому что то, что он спросил потом, было жутким. «Можешь ли ты отдать прямо сейчас... мне... свою жизнь за нее», - спросил старик?  Я молчал. Старик смотрел на меня, прищурившись. Я понимал, что он не шутит. Я сказал: «Да». Старик опять посмотрел на меня и добавил: "Учти, она об этом никогда не узнает. Она никогда не узнает, что ты отдал свою жизнь за нее. Она проснется завтра и тебя «там не было». Все что сегодня произошло, останется для нее серой встречей, в которой какой-то мужчина подвозил ее домой". Я сказал: «Нет». Старик молча развернулся и пошел прочь. Тут я обомлел. Я хотел кинуться за ним, но ноги просто онемели. Я хотел крикнуть: Да, да, да. Забирай, забирай мою жизнь. Но я как будто умер. Я не мог проронить ни слова. А он уходил, и только лестница почему-то очень сильно скрипела.

    

Я метнулся за ним.  Открывая дверь, через которую мы заходили, я уже понимал, что его не увижу. Но я не мог остановиться и бежал куда-то, где он должен был все-таки быть.

    

Неожиданно я вдруг встал как вкопанный. Старик стоял рядом. Он посмотрел на меня так же прищурившись, и спросил: «Зачем бежишь за мной?».  Я ответил сразу: «Я готов, я готов отдать тебе свою жизнь за нее». Старик улыбнулся и сказал…… «Я знаю. Тебе не обязательно нужно было для этого бежать за мной. Это твой выбор, а не мое условие. Но запомни, как только ты перестанешь хотеть это сделать, уходи от нее. Ей не нужна будет эта ложь. Я пришел сегодня к тебе не для тебя, а из-за нее. Я ее ангел хранитель. Она одна такая осталась на этой жестокой  планете. И я ее берегу». 

    

Я молчал и слушал. Через какое-то мгновенье я спросил: «А какая она?» Ответ остался в воздухе. Старик исчез. И только его слова, которые он сказал мне в самом начале, когда я так сильно испугался, вдруг впечатались в мое помутневшее сознание. Я услышал: "Любовь – это..."

    

Стоп. Прости меня. Я обещал, что я это не скажу никогда. Я знаю, что такое любовь, но я никогда не скажу тебе об этом.

 

Как я вернулся, я не помню. В домике было тихо. Мне удалось в старом комоде, что стоял рядом с камином, раздобыть железную кружку, и прямо в ней я сварил кофе. Луна ушла, и медленно наступал рассвет. Я поднялся по лестнице и увидел ее на постели спящей. Она лежала, скрутившись клубочком, обхватив подушку руками. Я подошел к ней совсем близко и просто смотрел на нее. На ее лице вдруг появилась улыбка. Не открывая глаз, она протянула ко мне руки и сказала: "Тебе горячо, милый?".