Война XXI века — психологическая

Интервью Геннадия Балашова «Порошенко – это «бизнес-пылесос». Часть 3

Часть 1

Часть 2

Известный киевский бизнес-философ, предприниматель, теле- и радиоведущий, лидер политической партии «5.10» Геннадий Балашов рассказал интернет-порталу Politica-ua.com о том, как уладить конфликт на юго-востоке Украины, и какая идея могла бы стать национальной в нашей стране.

- А если сформировать какую-то миссию посредническую, включая Россию, представителей ЕС…

- Бесполезно.

- Которые посадили бы за круглый стол представителей востока, не знаю…

- Кого?

- Пушилин, Порошенко…

- Не то. Никто с убийцами не сядет разговаривать. Потому если вы посадите на переговоры Пушилина с Порошенко, тогда вы сразу его делаете очень крутым парнем. Сейчас он террорист, это понятно. Он сепаратист…

- А с кем тогда вести переговоры?

- Не вести, а вещать. Это разные вещи.

- Ну он же авторитет для них.

- Кто сказал? Там нет авторитетов. Отца они потеряли. Отца нужно создать. И вот эти СМИ помогут создать психологического отца. Это психологическое воздействие. Должен появиться человек, которому дали возможность вещать, и он должен превратиться в их отца, который может о них позаботиться. И вот с ним вести переговоры.

- В принципе новый президент – это и есть их новый отец. Его так должны позиционировать.

- Он не сможет. Он президент всей Украины, царь. А там надо нечто другое, для Донбасса, они хотят своего. Причем документально и юридически это не нужно оформлять, это может быть на уровне самоуправления. Им надо, чтобы появился новый Ахметов, новый Янукович. Вот Ахметов нам построим новый забор, стадион, дорогу отремонтировал. Они все время об этом говорят, сколько Ахметов сделал для наших людей. Они забывают о том, сколько он оттуда вывез. То же самое с Януковичем. Это наш президент, он ведь заботится о нас. Вот как они рассуждают.

- Возможно, есть выход в каких-то выборах там?

- Сейчас это невозможно. Создать надо авторитет. Причем для Донбасса, Луганска, возможно, для всего юго-востока. И это можно сделать только через СМИ. Этот авторитет должен получить возможность общаться с ними, отвечать на их вопросы, реагировать.

- Грубо говоря, это проводник между востоком страны и Киевом.

- Да, их надо чем-то увлечь. Детей надо увлекать. Они бесятся, разбежались… Вы их не соберете, если будете ловить каждого поодиночке. А если вы приведете злого дядю, который их напугает, они еще больше разбегутся. Кто-то должен прийти и сказать: «Вот конфетка. Давайте играть в игру!» и т.д. Вот это надо. Но тут нужно серьезная работа через СМИ.

- Но почему-то государство снова не уделяет этому внимания.

- Они даже не смотрят в эту сторону, психологическую.

- Хотя Россия ведет очень жесткую информационную борьбу, и эта война нацелена на юго-восток. Они понимают, что в Киеве и на западе эта война бессмысленна.

- Они создали миф о Путине как о далеком отце и все в него верят. Россия – мать, Путин – отец. Вот если мы будем с ними, то у нас будет порядок.

- Как крымчане в это поверили.

- Противодействовать этому можно созданием другого отца, другого авторитета. Но как достучаться до Порошенко и СНБО, до тех людей, которые продолжают вести переговоры на непонятном языке, непонятно о чем и с угрозами?..

- Сегодня очень серьезная самоорганизация людей. Мы все видим, что армия нуждается – люди скидываются, покупают бронежилеты, приборы ночного виденья, тепловизоры и т.д. Возможно, люди сами смогут. Сегодня СМИ, онлайн-издания – это частные издания. Сегодня каждый их украинцев хочет мира и стабильности. Потому что нельзя абстрагироваться от востока и думать, что мы живем в Киеве сами по себе.

- Есть вещи, которых государство не должно допускать. Вот контроль над армией государство напрасно теряет. И допускать, чтобы кто-то создавал частные армии, тоже нельзя.

- Это мина замедленного действия.

- Да. Потому что они сейчас разрешили людям вооружаться, сооружать вооруженные отряды. Коломойскому позволили создать два своих батальона. Мы не знаем, чем это закончится.  Этим должна заниматься армия. Но я еще раз говорю, что современная война ХХІ века более психологична. Мы столкнулись с тем, что мы не знаем настоящего положения дел, сидя здесь. Потому что одни СМИ говорят одно, как хотят редакторы, другие говорят так, как Россия хочет, третьи – как хочет правительство, а четвертые – как-то еще… Сегодня у меня был парень из Славянска, эвакуировался оттуда. Он рассказал, как оттуда уезжал. И он мне рассказывал немного другую картину, чем я себе представлял, опираясь на сюжеты нашего ТВ. Он говорит о многих убитых солдатах, которых прячут. Он говорит, что на блокпостах Славянска вежливые люди – местные, и что взяли оружие буквально все. То есть, уже не боевики. Я расспрашивал о боевиках, он говорит, да были вначале, помогли вооружиться, ограбить Горловскую милицию, а потом они куда-то исчезли. Да, появляются спецы, которые ими руководят, но бегают обычные люди в этих балахонах. И что там вежливые, а вот когда переходишь границу, где наши встречают, украинские войска начинают их нагибать очень сильно и жестко разговаривать, как с врагами. Это то, что происходит, глазами очевидца. И что Лиман взяли – там людей не было, и что Семеновку разбомбили всю, живого места не осталось. Фотографии в интернете видел.

- Ну армия не может самостоятельно себя так вести? Это линия, которая начерчена для армии.

- Война – она же спонтанна, начинают стрелять, вы стреляете в ответ. Вы часто не знаете даже, в кого вы стреляете. Это может быть и свой. Когда слишком много людей, оно так и происходит. АТО их хорошо сжало. Теперь они могут и в друг друга стрелять. Всегда происходит неразбериха во время войны.

- У нас идет антитеррористическая операция, анти – это против, то есть мы дождались ситуации, а потом начали с ней бороться. А если саму АТО разделить на две операции: контртеррористическую и антитеррористическую. Есть города и поселки, которые не охвачены.

- Я не специалист по тому, как воевать. Я специалист, как воздействовать.

- Очень много говорят, есть фото-, видеодоказательства, что на востоке присутствуют люди с Кавказа, Чечни. Ни в коем случае не хочу объединить или обидеть чеченский или осетинский народ, или любой другой народ, который пришел не за идею, а за деньги. Их убивают, их тела увозят обратно. Это миф, не миф, но черные вдовы могут здесь появиться.

- Может быть, за этим что-то модно прятать. Это Путин придумал для своих спецслужб – черные вдовы, и они взрываются там в маршрутках. На самом деле это запугивание населения. Таким образом Путин поддерживает свой высокий рейтинг и оправдывает террористическое государство, которое у него на сегодняшний день образовалось. 80% процентов – рейтинг у господина Путина. Вы же не забывайте, там сидит еще господин Янукович со своей шоблой, и денег у них такое количество, что они могут создать не одну армию! На самом деле, они мстят, насылая туда вот этих наемников, а услужливо им помогают кремлевские ястребы договариваться с этими армиями, потом платят и помогают перейти границу. И пока там есть этот огромной ресурс на военщину, появляются люди, которые согласны воевать.

- Но если говорить о деньгах, финансово страдает ближайшее окружение Путина.

- Да, сейчас финансово они недовольны.

- И чем дальше Россия, видимо или невидимо, будет углубляться в этот конфликт, они все больше будут страдать. Это, грубо говоря, кольцо вокруг Путина.

- Но, тем не менее, сегодня это выгодно Путину, он разыгрывает карту возврата в Советский Союз, холодная война со всем миром. Россияне любят почему-то обосабливать свою нацию, это все равно плохо закончится. У них и культурные люди попадали туда, и Михалков, и Шахназаров. Когда идет сильная пропаганда на собственное население, они фактически их травят. По телеканалам им показывают, что украинские солдаты настолько кровожадны, что буквально едят руки русских солдат. Поэтому я и говорю, что очень важно создать этот авторитет. Нужно не бомбить дома, а брать под контроль вышки теле- и радиовещаний. И вещать чуть ли не каждый день.

- Ну есть же специальные люди – переговорщики, которые и должны говорит то, что они хотят услышать, а в ответ получить пожелания.

- Не знаю, пусть это будет кастинг, пусть попробовать несколько выступающих. Это как классный воспитатель.

- А вы бы могли им стать?

- Я бы с удовольствием взялся за это дело. По сути, мы это и делаем, пытаемся разжечь у людей желание жить. И партия «5.10» там, в Донецке, имеет много последователей, которые слушают, но, к сожалению, очень ограничены возможности – не все смотрят YouTube и Facebook. А вот через радиоточки… Чтобы они все время слушали, задавали вопросы, возможно, даже спорили. Это очень важно.

- Прямые эфиры.

- Да. Тогда бы оно пошло. Не надо на всю страну, пусть только на юго-восток это все нацелить, включить и вещать каждый день.

- Возможно, это было бы полезно не только востоку, но и всей стране.

- Может и всей стране, но мы опять натыкаемся на политику, а кто же даст прорастать новым политическим лидерам? Сейчас должен сработать инстинкт самосохранения. Дайте востоку конфетку, и он пойдет за ней.

- Строить планы, прогнозировать сегодня что-то тяжело, но все же. Какое дальнейшее развитие вашей партии «5.10», каковы ваши политические амбиции, если все-таки будут перевыборы в парламент?

- Мы готовимся и надеемся, что все же найдем деньги. Но мы совершенно открыто говорим, что на хорошую кампанию нужно миллионов 10. Эти деньги надо найти. На сегодняшний день мы регистрируемся во всех регионах, кажется, уже 10 зарегистрировали. И мы готовы к избирательной компании. Вопрос в другом, доступ к ТВ и радио. Они же все равно принадлежат олигархическим группам, эти олигархические группы сейчас сталкиваются между собой.

- Но сегодня это наше субъективное мнение, ТВ и радио потеряли свой авторитет, сегодня – это пропагандистские методы. Интернет, соцсети – в плане воздействия, на наш взгляд, имеют больше силы, чем ТВ и радио.

- Да, они имеют сильное воздействие на развитую публику, но все равно нужна поддержка, чтобы люди хотя бы узнали, куда ходить и что слушать. Да, глобализация играет свою роль в распространении информации, но, к сожалению, не такую, как хотелось бы. Вот, к примеру, YouTube, у меня там около 100 тыс. подписчиков, но для этого мне понадобилось снять 760 видеороликов. На Facebook я все время переписываюсь, и количество людей растет. Но как только я начинаю вещать по радио, сразу же происходит существенный прирост аудитории. Поэтому такие передачи (теле- и, или радио-), сериальные, они, конечно же, необходимы. Но на них требуются огромные деньги.

Беседовал Юрий Захаров