Национальное антикоррупционное бюро Украины (НАБУ) уже этой осенью могло бы показать первые результаты своей деятельности. Но есть риск, что не покажет, если уже в ближайшее время в стране не появится институт антикоррупционного прокурора. Процесс по его созданию замер. В чем причина?
Сегодня сентября руководство Антикоррупционного бюро в присутствии Главы представительства ЕС в Украине Яна Томбински объявило о начале тренингов для первых детективов, которые продлятся весь сентябрь. Тренерами выступят зарубежные и отечественные эксперты.
Первые 70 детективов для расследований отобраны. Прошедшие спецпроверку могут с 1 октября приступить к исполнению своих обязанностей. Но, помимо многих технических проблем, не решается куда более важная и, пожалуй, главная – создание специальной антикоррупционной прокуратуры в составе Генеральной прокуратуры Украины.
На решение этой проблемы НАБУ не имеет влияния. В то же время без антикоррупционного прокурора Бюро по существу не имеет права ни начинать процесс расследований, ни передавать материалы своих расследований в суд: согласно украинскому процессуальному законодательству эта функция возложена исключительно на прокурора.
Формально для создания антикоррупционной прокуратуры все готово. В частности, еще летом парламент внес поправки в законодательство, которые не только открыли дорогу созданию такой спецпрокуратуры, а еще и, насколько это было возможно, сделали ее независимой.
Эта независимость подкрепляется несколькими нормами закона о прокуратуре. Спецпрокуратура физически размещается за пределами Генеральной прокуратуры, как вариант – в помещениях НАБУ, чтобы исключить прямой контакт с Генпрокурором и его замами. Последние, в свою очередь, не имеют права отдавать приказы антикоррупционным прокурорам, вмешиваясь в антикоррупционные расследования. И, что самое важное, руководство антикоррупционной прокуратуры назначается через открытый конкурс.
В свою очередь конкурсная комиссия формируется таким образом, чтобы представители Генеральной прокуратуры (читай – старой системы) не оказались в ней в большинстве. Из 11 членов комиссии 4 представителя – от Генпрокуратуры, а 7 – назначаются Верховной Радой.
Член правления Центра противодействия коррупции Александра Устинова, объясняя важность спецпрокуратуры, в одном из своих интервью отметила, что ГПУ на сегодня является одним из самых коррумпированных органов в Украине, это ведомство покрывает коррупцию, а не борется с ней. Реформы и чистка там только начинаются.
« Согласно Конституции, в Украине не может быть прокуратуры высшей инстанции, чем ГПУ. Соответственно, когда разрабатывался закон о создании Национального антикоррупционного бюро, мы понимали, что необходимо создать специальный орган для НАБУ, так как ГПУ на сегодня является одним из самых коррумпированных органов в Украине, ведомство покрывает коррупцию, а не борется с ней. И передать дела НАБУ в ГПУ (а не в специальную антикоррупционную прокуратуру – ред.), которая за полтора года после «Майдана» не смогла представить ни одного дела в суд, будет означать похоронить и Бюро, и все дела, которые оно будет вести», – считает Устинова.
Глава Совета общественного контроля НАБУ Виталий Шабунин отметил, что если бы процессуальные руководители Антикоррупционного бюро были бы из Генпрокуратуры, то в существовании Бюро не было бы никакого смысла. Также считает и народный депутат Егор Соболев. Собственно, по этой причине возникла и сама идея создания отдельной Антикоррупционной прокуратуры.
По словам Шабунина, изначально планировалось, что пятерых членов конкурсной комиссии будет избирать парламент и пятерых – лично генпрокурор. На практике это означало бы, что комиссия подпадает под полный контроль президента, поскольку в квоту парламента наверняка попали бы члены пропрезидентского большинства, и в совокупности с подконтрольной ему же Генпрокуратурой итоги конкурса были бы обоснованно сомнительными. Но этот проект был отвергнут без сопротивления со стороны президента, и теперь Рада должна предоставить семерых представителей в комиссию. Правда, у генпрокурора остается право уволить антикоррупционного прокурора, но, как сказал Шабунин, «с этим мы будем бороться».
Глава НАБУ Артем Сытник считает, что Бюро могло бы полноценно заработать с 1 октября, но оно не может ускорить процесс создания спецпрокуратуры – это вне его компетенции и возможностей. Первый заместитель главы НАБУ Гизо Углава также уверен в готовности Бюро приступить к реализации своей миссии, лишь бы не помешала задержка со спецпрокуратурой.
К сожалению, законодательство не дает четкого ответа на вопрос, когда именно спецпрокуратура должна быть создана и когда именно нужно назначить конкурсную комиссию. Эта неопределенность давала генпрокурору Виктору Шокину маневр для затягивания времени, чем он и пользовался, поскольку его права в отборе руководства спецпрокуратуры существенно ограничивались. И его прямо и не безосновательно обвиняли в саботаже. Лишь в конце августа под общественным давлением в Генпрокуратуре заявили о том, что их четверка уже определена.
И теперь уже Верховная Рада тянет с решением о своих семи представителя. При этом ей, как коллективному органу, сложно предъявить претензии, адресовав их кому-то персонально. Можем лишь предположить, что большая часть депутатов попросту не заинтересована в создании спецпрокуратуры и скорейшем старте работы Антикоррупционного бюро (или заинтересована в их несоздании), ведь эти два ведомства, не исключено, однажды затронут и их личные интересы.
Что же случится, если парламент в ближайшее время так и не делегирует своих представителей в конкурсную комиссию по избранию антикоррупционного прокурора? На этот счет закон «О прокуратуре» говорит следующее: если в течении трех месяцев с момента определения Генпрокуратурой своих представителей парламент не делегирует своих, то конкурсная комиссия начнет работать в составе четырех представителей от Генпрокуратуры. И здесь снова кроется опасность – генпрокурор в таком случае будет чуть ли не единолично выбирать руководство антикоррупционной прокуратуры, плюс процесс затянется еще на три месяца. Таким образом, мы не можем исключать версию о том, что парламент и Генпрокуратура действуют в данном случае сообща, поочередно тормозя весь процесс.
Сейчас все чаще говорят о том, что антикоррупционный прокурор появится лишь к концу текущего года, что автоматически оттягивает время официального старта деятельности Антикоррупционного бюро. Этот факт, в свою очередь, крайне негативно скажется на имидже страны в глазах западных партнеров, в частности, США, Великой Британии (которые активно помогают в создании НАБУ), МВФ (который поставил условием кредитования Украины борьбу с коррупцией). Кроме того, НАБУ является одним из элементов соглашения о безвизовом режиме с ЕС. 2 сентября Представительство ЕС в Украине распространило заявление временного поверенного ЕС в Украине Томаса Фреллесена, в котором говорится, что процесс создания конкурсной комиссии должен быть прозрачным. Иными словами, в ЕС тоже увидели, что этим процессом пытаются манипулировать и затягивают его, и это будет иметь серьезные последствия в процессе либерализации визового режима.
С другой стороны, сама общественность не оставит это без внимания, она требует активных действий, конкретных результатов антикоррупционной борьбы.
Организовав для журналистов экскурсию по офису НАБУ, Сытник сказал: «Мы уже выделили кабинет для антикоррупционного прокурора». Появится ли он в ближайшее время на своем рабочем месте теперь зависит от парламента. Видимых и открытых причин не запустить процесс борьбы с коррупцией у народных депутатов нет. Но есть свои интересы, а они могут помешать.